Есть ли среди ваших знакомых казАчки? Чем они отличаются от прочих девушек и женщин? Казак и казачка: типичные образы в традиционной культуре донских казаков

В культуре любого сообщества неизбежно складываются идеальные или типичные мужские и женские образы, являющиеся, по сути, в своем сочетании, одним из проявлений системных связей, лежащих в основе организации данного сообщества. Собственно уже по одним только этим образам (присущим им характеристикам, знакам, символам) можно пытаться реконструировать эти системные связи, судить о структурных особенностях сообщества, их эволюции.

В этой работе мы попытаемся рассмотреть в самых общих чертах образы казака и казачки в их историческом развитии, представленные в разных источниках и отражающие взгляд и самих носителей традиции, и сторонних наблюдателей. Начнем с донского казака, ибо его образ отличается большей цельностью, а главное, с него собственно и начинается сама история донского казачества – сообщества, на первых порах, исключительно мужского, формировавшегося в специфических условиях Дикого Поля.

Маргинальный характер ранних казачьих сообществ выражался и в образе их жизни, и во внешнем облике самих казаков, старающихся подчеркнуть, особо обозначить свою противопоставленность статусной зоне. Вот как выглядели запорожские казаки, чья культурная модель была чрезвычайно близка донской, согласно описаниям, относящимся к XVIII в.: «Вал земляной, по виду не крепок добре, да сидельцами крепок, а люди в нем – что звери. По земляному валу ворота частые, а во всяких воротах копаны ямы, да солома постлана в ямы. Там палеевщина лежит, человек по 20, по 30-ти, голы, что бубны, без рубах, нагие, страшны зело… все голудьба безпарточная, а на ином и клочка рубахи нет, страшны зело, черны, что арапы, и лихи, что собаки: из рук рвут .

Казачья семья. Начало XX века. Архив школьного музея р.п. Нехаево

Исследователи отмечали, что «нарочитая бедность костюма была своего рода шиком у запорожцев» и считали, что такой внешний вид казаков был «результатом обстановки жизни козацкой в раннее время», а потом уже стал модой: «Воины ополчения русского, ходившего в 1572 г., смеялись над щегольским убором одного турецкого богатыря, состоящим из леопардовой кожи и страусовых перьев, которыми позже обыкновенно украшалась шляхта польская и старшина козацкая – и называли ее «святочною маскою» . О бедности одежды, как характерной черте запорожцев, свидетельствуют и многочисленные пословицы: «Козак – душа правдивая – сорочки не має»; «Сидить козак на стернi, тай штани латає, стерня його в спину коле, а вiн штани лає», «Прокляту матiр ма – нi сорочки, нi штанiв – одна клята сiрма» .

Очевидно, собственно казачье щегольство заключалось в том, чтобы пренебрегать приличиями и нормами той жизни, которая осталась за пределами Дикого Поля. Дикопольской норме вполне соответствовал страшный, звериный облик. И в таком случае нарочито бедная и небрежная одежда казаков также служила знаком и групповой принадлежности, и их отторжения от норм статусной территории.

В ветхую одежду облачались перед выходом в поход и донские казаки: «Идя в поход или на битву, старинные Донцы одевались в ветошь и брали оружие хорошее по доброте, но с самою бедною наружность; платье в таких случаях состояло из кафтана, зипуна, шаровар и шапки» . (Не случайно, видимо, и печатью Войска Донского, согласно преданию, существовавшей задолго до петровских времен, было изображение голого казака, сидящего на винной бочке).

А вот возвращение казаков из похода и в фольклоре, и в исторических источниках описано с помощью совсем иных эпитетов, их одежда поражает необыкновенной роскошью: «Нападая на Азов и ногайские улусы, а в особенности производя отдаленные поиски по морям Азовскому и Черному,… доставали они серебро, золото, драгоценные каменья, одежду, оружие, богатые азиатские ткани и разные товары. Из таких добыч делали платье, кто как мог, и как хотел, не наблюдая единообразия: один наряжался по-турецки, тот в платье старинного русского покроя, другой по-татарски, тот по-черкесски, по-персидски или по-калмыцки, даже на одном казаке бывала смесь одежды и оружия разных народов… » .

Возвращение из похода в символическом плане воспроизводило возвращение в статусную зону и непременно должно была сопровождаться демонстрацией успеха, победы, обретенной доли. Отсюда и описания почти театрализованного поведения разинцев в Астрахани после успешного Персидского похода, когда простые казаки поражали астраханцев роскошью своего одеяния, а сам Разин разбрасывал пригоршнями золотые монеты.

К этому времени на Дону произошли значительные изменения: казачья верхушка успешно осуществляла проект возврата из маргинальной зоны в статусную в качестве «царевых слуг». Постепенное превращение бывших изгоев в представителей привилегированного сословия приводило к изменению и символических способов фиксации нового статуса. В описаниях казаков этого времени уже отмечается, что они в любое свободное время «любили наряжаться и одевались в богатое платье» . В XVIII в. роскошь одеяния станет характерной чертой казачьей старшины, что хорошо видно, например, на иллюстрациях к известной книге А. Ригельмана о донцах . Отличительным знаком казачества в начале XIX в. станет военная форма, отдельные элементы которой казаки любили носить и в обыденной жизни. Известное щегольство, подчеркнутое бравирование, демонстрация мужественности и воинственности по-прежнему будут отличительным качеством мужчин-казаков.

Нередко казаки и их предводители сознательно работали над созданием страшного и агрессивного образа. Так репутацию дъявола получил и всячески поддерживал знаменитый войсковой старшина Бакланов, командовавший казачьим полком на Кавказе. Прозвище Джадал (дъявол) ему дали чеченцы за отчаянную храбрость и характерную внешность. Когда же, по рассказам очевидцев, чеченцы пришли к казакам и попросили показать им легендарного командира, Бакланов предстал перед ними с черным, вымазанным сажей лицом, дико вращая глазами и щелкая зубами . Сами казаки о Бакланове говорили: «Простота такая, что ничего не пожалеет, последнюю рубашку снимет и отдаст, а тебя в нужде выручит. Но на службе, братцы мои, держите ухо востро: вы не бойтесь чеченцев, а бойтесь своего асмадея: шаг назад – в куски изрубит» .

Обязательным атрибутом донских казаков были усы и борода. Вплоть до начала XX в. сохранится традиция их ношения в соответствии с возрастным и «служивским» статусом казака: накануне выхода на службу молодые казаки начинали отращивать усы, а носить бороду получали право только уже прошедшие воинскую службу. Согласно традиционным воззрениям, в усах и бороде заключалась жизненная, в том числе и сексуальная, энергия мужчины. Особое место отводится усам и бороде и в казачьем фольклоре .

Черты воинственности и определенной дикости проглядывают в характеристике, данной донскому казаку П.П. Свиньиным. Он путешествовал по России в конце 30-х гг. XIX в. и снабдил таким сопровождением опубликованный им в своих записках портрет казака: «Казаков можно отличить по огню, блистающему в их глазах, по быстроте, выказывающейся во всех поступках, в малейших движениях. Взгляните на этого молодого казака, изображенного на картинке с нагайкою в руке, неизменною его подругою, как острый томагавк в руках Американского дикаря, не менее страшного в сильной его мышце. На лице его выражаются смышлённость, догадка и смелость. Сии способности казаков приводят в удивление всех, кто имел их в своем распоряжении, и делают их зоркими и надежными стражами для войска…» .

В другом своем сочинении Свиньин отмечал, что распространяющееся между донцами просвещение «приметно смягчает их нравы», но еще в период войны 1812 г. наблюдателей удивляло в них «чудное соединение великодушия, мужества и жадности к добыче». «Беспристрастных наблюдателей» поражало то, что «казак презирал опасность для получения малейшей добычи и открывал свою суму для перваго нуждавшегося» . Далее Свиньин отмечал замечательную «вообще во всех казаках способность к изучению иностранных языков»: «В Сибири, на Кавказе они служат лучшими толмачами. Правда, что они немало пособляют себе догадкою» .

Свиньин отметил характерную для казачьей культуры открытость к инокультурным заимствованиям, легкость в усваивании других языков и традиций. М. Харузин. писал об этом применительно к XIX в., когда казачья культура активно вбирала в себя городские традиции. Особое казачье щегольство проявлялось в одежде, речи, манерах поведения .

Представление донских казаков о своего рода идеальном молодом казаке (еще не прошедшем воинской службы), дает свидетельство А.М. Листопадова. Описывая старинный свадебный обряд донских казаков, он воспроизводил такую сцену. На сводах-смотринах родители невесты знакомятся с женихом, рассматривают и расспрашивают его: «А што, молодец, умеешь ты водку пить ай трубку курить?». Жених отвечает по-военному:

— Никак нет!
— Молодец! А дратца умеешь?
— Умею!
— И то молодец! Дратца всякий бравай казак должон уметь, потому как служба казачья – боевая служба! – резонерствует какой-нибудь беззубый вояка, сломавший на своем веку не один-два похода» .

Казачья община уделяла пристальное внимание боевой подготовке будущих воинов: подростки и молодежь проходили через сложную систему военной подготовки, участвовали в игрищах, ристалищах, кулачных боях, конно-спортивных состязаниях. Все это, в купе с участием в настоящих военных компаниях накладывало отпечаток и на внешность казака-мужчины. Двойственный статус представителя военно-служилого сословия, вынужденного сочетать земледельческий труд с ратным, вся специфика военизированного уклада жизни казачества способствовали формированию особого типа характера, представления о котором дошли до наших дней.

Образ «истинного казака» по нашей просьбе воспроизводили участники этносоциологического опроса, который проводился в Серафимовическом районе Волгоградской области в 2007 г. В ответах наших респондентов выделялись такие характерные черты: вольнолюбивость, твердость и даже жесткость характера, спортивность и подтянутость, щегольство, активность в сексуальной сфере, четкая социальная позиция. Весьма различаются авто- и гетеростереотипы. Так трудолюбие, как характерную черту казака, отмечали сами представители казачества, в то время как неказаки подчеркивали свойственную казакам леность, склонность к праздности. Приведем примеры некоторых высказываний.

«Казаки – вольные и трудолюбивые»; «Мужественные люди, выносливые и трудолюбивые»; «Вольные люди, свободные, гордые, не любят, чтобы ими командовали»; «Если работать – то работать, если гулять – то гулять…»; «Казак – строгий, принципиальный, требовательный и ответственный»; «Казак – это вольный человек. Он старается быть независимым от власти. Мужчина – охотник, рыбак, воин, защитник своего края»; «Это вольные люди, живут так, как им нравится. Любят свободу, никому не подчиняются»; «Казак – твердый в убеждениях, целенаправленный, работящий»; Казак – это убийца, это турецкое слово, они турок били сильно»; «Природа большое значение имеет в характере человека. Здесь очень жесткая природа. И характер у людей с горьковатым вкусом. Они – жесткие, жестче, чем кубанцы. Они обязательно добиваются своего, более самостоятельные. Каждый в себе имеет свое «я»; «Казака по повадке узнаешь. Повадка осталась. Они за словом в карман не полезут, не будут оглядываться на авторитеты. Правду-матку в глаза режут»; «Вольные люди, у них свобода слова, свобода во всем. Это особый народ. Казак – волевой, характерный»; «Казак – воинственный, любит крепко выпить и подраться»; «Казак – это в грудь стучит: «Я казак!», сам в шерстяных носках, в галошах. Свое гнет, хоть и мало что получается. Они – самодуры, если настоящие казаки» (мнение женщины-казачки).

Специфика распределения гендерных ролей в казачьей семье и общине нашла отражение в противоречивости оценок домовитости и трудолюбия мужчины-казака и его приверженности принципам «семейственности». Так утверждения о трудолюбии казаков сочетались с такими мнениями: «Казак – свободный человек. Может гулять, глазки на сторону глядят. Может обижать жену, но любит ее. Любит семью, но гуляет. Любит общество, компанию, петь, гулять. Редко какой казак трудолюбивый. Он все время выезжает на женских плечах. Мой муж помогал мне хату мазать, так ему говорили: «Тю, ты не казак…»; «Мужчина-казак любит покрасоваться, погарцевать на лошади, на машине. Они ленивые»; «Они вот работали: сено косили, копнили. И воевали они. Мужик, он делает черновую работу, а казак не делает черновой работы, он пашет, косит. А мужик и тесто ставит и испекет, сами мазали глиной. А казак знает – на лошадях прокатиться, шашкой помахать. Казак погулять любит, и по бабам ходит. Вот он и глядит, чтоб все на нем порядком было, чтоб казачка на него смотрела. Ему что ни скажешь сделать, он говорит: «Это не казачье дело»; «Казаки черной работы не делали. Женщины за них больше делали. Это мужики хаты мазали, а казаки – нет»; «Резкие они – мужчины, а женщины кроткие, им подчиняются. И в семье у них уважение друг к другу. Жена подчиняется мужу, младшие подчиняются старшим»; «Они никогда не будут под женским игом. Это волевой, непослушный народ. Пусть плохо, но он все равно по-своему будет делать»; «Казак должен ходить гулять, водку пить, жену любить. Ну, и вольные, конечно…»;

Характеристика внешнего облика «типичного казака» представлена следующим образом: «Вот выходит казак, он сначала посмотрит на себя – вот фуражка, чуб. Потом ниже смотрит – чтоб портупея, пояс, ниче ни криво»; Казаки были обрядные. Они себя обхаживали, глядели, как они выглядят»; «Если усы громадные, то — казак»; «Он – на коне, с чубом, с песнями»; Казак – он гордый, он в форме, видный мужчина, статный»; «Казак – среднего роста, кряжистый, с усами, матерщинник, дебошир и забияка».

Приведем несколько примеров характеристик казака, данных теми, кто не принадлежит к казачеству: «Казак – лишь бы поспать и поблядовать. Казачки работают всю жизнь, а казак: «Вдруг», — говорит, — «завтра война, а я уставший…»; «Мужчины-казаки очень разгульного типа, гуляли со слабым полом»; «Казак – это самодур. У них лошадь на первом месте. Много лошадей. Ушли в степь с лошадьми – казакуют…»; «Гордый народ, с высокой самооценкой. Если он сказал «да», значит – «да». Свою точку зрения будет отстаивать. Хорошо, что упрямые. В Тверской области (откуда родом респондентка – М.Р.) мужики ленивые, не то, что эти. На такой жаре, надо работать – будут работать. В основном все знают, что происходит в государстве. Все смотрят «Вести», «Новости». Знают, кто министр обороны. Все грамотно разговаривают на эту тему. Если казак– есть в них жилка, нет в них лени. В Тверской области не видно, чтобы муж помогал жене, а здесь мужчина может взять тяпку и помочь».

Последняя характеристика принадлежит молодой женщине и разительно отличается от мнения большинства, в том числе и самих казаков.

Преобладающее большинство записанных нами характеристик воссоздает облик казака-мужчины, сильно ориентированного на интересы, выходящие за грани семейной, домашней сферы (пренебрежение к домашней работе, трудовая сфера связана с пространством вне дома, активная презентация жизненной и социальной позиции и пр.). Во многих, записанных нами характеристиках, подчеркивается также специфичность гендерных практик у казаков, в частности особая активность казаков-мужчин в сексуальной сфере и склонность к адюльтеру.

Последнее обстоятельство также имеет непосредственную связь с историческими традициями казачества, гендерная специфика которого складывалась еще в ранний период истории — период вольных братств. Для этого времени характерен чрезвычайно низкий статус женщин, сочетающийся с высокой степенью сакрализации гендерных отношений, особенно в сексуальной сфере. Отсутствие на Дону в этот период производительной сферы приводило к низведению женщин до положения наложниц, жизнь которых ценилась очень мало. Маргинальный характер ранних братств обуславливал и маргинальный статус женщин, что нашло отражение и в фольклорных текстов:

«Петухи – казаки донские,
То-то молодцы да удалыи:
По многу жен оны содержат,
По три жены да по четыре,
Инои до целого десятка,
А всех нарядити он умеет,
Всема разрядити разумеет,
Не так, как на Руси у мужа,
Одна его бажоная женушка,
И той нарядити он не умеет,
На работу разрядити не разумеет.
А курица – последняя птица,
Кто ни ею да поймает,
Всякой в дыре да ковыряет,
Все из яйца бедну пытает…» .

«Нарядной» и абсолютно бесправной предстает женщина и в других фольклорных текстах. Она – нередко часть дувана и при этом ценится не высоко. М. Харузин, анализировавший положение женщин в ранних казачьих сообществах, резюмировал: «… женщина в глазах казака была почти только невольницей, рабой, вещью, предметом купли-продажи и мены и объектом для излияния своего дикого гнева…» .

Многие исследователи писали о свойственной запорожским казакам мизогинии. Р. Богдасаров отмечал, что запорожцы, строго соблюдая принцип безбрачия, особо почитали Богородицу (как Деву непорочную и как мать Божию), полагая, что это обстоятельство можно считать обратной стороной казачьей мизогинии . На Дону праздник Пресвятой Богородицы почитался как общевойсковой. Многие исследователи отмечали свойственный для казачества культ матери. В то же время женщина-жена и в более поздней традиции нередко предстает как змея-изменница или во всяком случае – не слишком верная. (слезы

В XVII в. на смену безбрачию пришел брак, строго регламентируемый мужскими сообществами. По мере распространения на Дону производящих отраслей хозяйства существенно изменялось положение женщин, возрастала их роль в семье. Специфика военизированного уклада казачьей жизни предопределяла легкую смену мужских и женских ролей и функций. Известно много преданий о том, как в случае нападения врагов на казачьи городки, женщины надевали мужское платье и «сражались у полисадов и плетней» .

Судя по материалам XIX в., в семейном быту донских казаков в это время устойчиво сосуществуют и развиваются параллельно две тенденции: с одной стороны, происходит усиление патриархальности семьи (деспотическая власть мужа-хозяина, подчиненность младших старшим и женщин – мужчинам), с другой стороны, становится все более значимой роль жены-матери-хозяйки в семейной жизни, особенно в период пребывания мужчин на службе, (тенденция, наметившаяся еще в период становления на Дону «семейственности»).

По словам П. Никулина, полноправной хозяйкой казачка бывала «только в то время, когда проводит мужа на службу». При этом исследователь отмечал, что во время пребывания хозяина-казака дома он, хотя распоряжается сам всеми домашними делами, но обязательно во всем советуется с женой («без нее в важных случаях он ничего не начинает делать») . Ему вторил С. Номикосов, писавший, что на Дону «мужчина и женщина пользуются почти полнейшею равноправностью, что обусловливается тем, весьма важным, обстоятельством, что казачка в отсутствие мужа ведет свое хозяйство сама и поддерживает дом» .

Совсем другое мнение по этому вопросу высказала активистка женского движения на Дону В.А. Зубова в докладе, прочитанном в 1909 г. на 1-м Всероссийском женском съезде. Она говорила об ужасах положения казачки в патриархальной семье, ее чрезвычайно забитом положении. В то же время она отмечала, что «среди казачек создался особый тип женщин»: «Это непокорные, смелые натуры, которые не хотят примириться с гнетом семейной обстановки, стремясь жить по-своему и отваживаясь до открытого протеста против семейных уз, смело заявляя о своем праве любить, кого хочется .

Признавала В.А. Зубова также, что на Дону женщина-казачка «пользуется, в силу условий, большею самостоятельностью; ея положение лучше, чем женщины внутренних губерний». Однако далее не без горечи заявляла: «но это «лучше» донских женщин напоминает корку черствого хлеба, когда совсем нет его». Далее в докладе говорилось о такой специфической черте семейных отношений на Дону, как особое, совершенно трепетное, отношение казака к матери .

Частые и долгие отлучки мужчин-казаков в сочетании с традиционно терпимым отношением казачьих общин к внебрачным связям способствовали формированию специфических стереотипов поведения казачек, накладывал отпечаток на их внешний облик. В период пребывания мужей на службе женщины ни только выполняли большинство традиционных мужских функций, но и обладали известной свободой поведения: «Донские казаки служат то в Польше, то на Кавказе, то в Финляндии. Дома хозяйничают их жены; они сами косят сено, мечут его в скирды, убирают хлеб. Даже часто ездят верхом, как их мужья. Много работы, много трудов терпят казачки! Зато в праздник – отдых; отстряпалась себе, пообедала, выспалась и – на «улицу» (казаки еще говорят «танок»). Там веселье, девки водят карогоды, нарядные парни… В сердце бедной женщины идет мучительная борьба. Кончается оно обыкновенно известно чем…» .

Этнографические материалы и художественные произведения о казачестве воссоздают яркий образ казачки-жалмерки, пользующейся значительной свободой в сексуальных отношениях. Впрочем, подчеркнутую эротичность, женственность отмечают они и у замужних казачек . Идеалом красоты признается женщина белолицая, чернобровая, с густыми и длинными волосами. Неслучайно, в этнографических источниках так часто приводятся рецепты отбеливания лица и ращения волос, используемые женщинами-казачками .

Все перечисленные характеристики «типичной казачки» нашли отражение и в свидетельствах наших респондентов: «Казачка день и ночь на огороде, с детьми, все на ней.»; «Казачка – своенравная, не уступит»; «Женщины-казачки трудолюбивые, а мужчины больше командовать любят»; «Казачка – с норовом, злая»; «В казачке главное – терпимость»; «Казачка – она темпераментная, плясунья и певунья»; «Казачки все умеют делать, и за мужчину, и за женщину»; «Она самолюбивая. Гордая какая-то»; «Казачки – они хозяйки, приветливые и матюкливые. «Казачка без мата, как щи без томата» Кто не матюкается, те – бледные…»; «Казачка – все сама, все на ее плечах (он же воюет). У нее выдержка, непоколебимость, не признает авторитетов. Они сами мужиками командовали»; «Казачка – очень боевая, они и сейчас решают все»; «Казачка в горящую избу войдет. Они сильнее, чем казаки»; «Хозяйка. Хранит песни и обычаи, свои женские хитрости передает детям. Она – на все, и женскую, и мужскую работу умеет делать»; «У казачки тяга к общественной жизни: собираться, петь песни. И очень трудолюбивые. Он воюет, а они и пахали, и сеяли»; «Казачка могла сама принимать решения. И курицу зарубить, и свинью зарезать, если мужчины нет дома»; «Казачка казаку ни в чем не уступит: и скакали, и пасли, и на скачках может обогнать».

Внешний облик «типичной казачки» в наших опросных листах представлен следующими характеристиками: «Казачка – это шикарные волосы»; «Они чистюли»; Казачки очень красивые» (мнение не казака); «Казачка – настойчивая и уверенная. Даже по походке это видно, даже маленькую девочку. Даже походка уверенная»; «Она статная, красивая и гордая»; «Казачка женственная и работящая»; «У нее прекрасные волосы, она красивая и работящая»; «Следит всегда за собой».

Весьма показательно, что образ донской казачки в ответах наших респондентов, как правило, более комплементарный, чем образ мужчины-казака. По-видимому, на формирование такой позиции большое влияние оказали трансформации XX в., когда женщины на Дону превратились в истинных хранительниц казачьих традиций, взваливших, к тому же, на свои плечи и социальные, и житейские тяготы.

Отметим также, что большое влияние на формирование идеальных мужских и женских образов донских казаков оказали произведения М.А. Шолохова, а также их экранизации: «У меня представления о прежних казаках ближе к «Тихому Дону» склоняются, шолоховские образы. Казачка все делала по хозяйству. А он доставал что-то вне дома. Он вроде бы внешне руководил, а на самом деле всем она на деле управляла»; «Я их образы больше по фильмам знаю. Казак, если по кино, вот Гришкин отец – настоящий казак. Жесткий. А казачка – бой баба»; «Я смотрю по фильмам: у меня у самой характер казачий»; «Казак, как говорил Шолохов, должен переплывать Дон, гулять хоть раз от жены и скакать на лошади. И погулять любит, и шашкой помахать»; «Казаки, смотря по «Тихому Дону», работали, пахали, воевали. Как они говорили: нам вонючая Русь ни к чему. Вот Гришка, Пантелей Прокофьевич – казаки». Многие идеальной казачкой называли шолоховскую Аксинью.

И, наконец, последнее замечание: большинство наших респондентов отмечало, что образы типичных казака и казачки остались в прошлом («Тогда были казаки. А сейчас у меня скептическое отношение».). Многие об этом сожалели.

Примечания и литература

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (грант № 06-01-00597 «Социокультурные трансформации на Дону и их отражение в исторической памяти донских казаков»), а также в рамках подпрограммы «Потенциал модернизации казачества Юга России как социокулшьтурной группы» (ЮНЦ РАН) Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Адаптация народов и культур к изменениям природной среды, социальным и техногенным трансформациям».

Исторические песни XIX в. Л., 1973. С. 92; Стариков Ф.М. Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. Оренбруг, 1890. С. 150-151.

Свиньин П.П. Картины России и быт разноплеменных ея народов, из путешествий П.П. Свиньина. СПб., 1839. Ч. 1. С. 249.

Свиньин П.П. Донские казаки // Литературное прибавление к г. «Русский инвалид». 1839. № 6. С. 116.

Там же. В подтверждение последнего утверждения Свиньин воспроизвел сцену, наблюдаемую в Париже в период заграничных походов русской армии. Донской казак хотел купить хлеб и знаками показывал француженке, что ему нужна половина большого хлеба. Француженка, взяв нож для резки хлеба, спрашивала: «Comme-ca, monsieur?». На что казак отвечал: «Да, мадам, комса, и еще полкамса!»

Харузин М. Сведения о казацких общинах на Дону. Материалы для обычного права. Вып. I. М., 1885. С.

Об уральских казаках так писал Паллас: » Женский пол также любит увеселения и, кажется, что имеет склонность к щегольству и любви» (см.: Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Уральское войско. Ч. I. СПб., 1866. С. 9).

Косметические средства, изготовляемые казачками в домашних условиях, чрезвычайно разнообразны. Только мази для отбеливания лица имели названия: «варенка», «жировка», «сатура»; их рецептура также очень разнообразна (различные варианты сочетания сулемы, вазелина, сока виноградных листьев, бараньего жира или свиного сала, селитры). Лица отбеливали также «откидным» молоком, листами хрена и паслена. Для чернения бровей использовали печную сажу («сапуху»).

Мы работаем благодаря Вашей помощи – тем средствам, которые жертвуют читатели.
Поддержите сайт сайт!

Мы будем благодарны тем, кто откликнется и поможет.
Карта Сбербанка 5469 4000 2109 4441 получатель Сергей Викторович Соловьев
Яндекс Деньги 410011967293378
WebMoney: R309471478607

Многие иностранцы, побывавшие в России, восхищались русскими женщинами, но казачки отличались особенной красотой, умом и силою. Немало тому свидетельств находим и в записках наших соотечественников. Художник В. Суриков, по происхождению из старинного енисейского казачьего рода, оставил такие воспоминания: «Сестры мои двоюродные – девушки совсем такие, как в былинах поется про двенадцать сестер. В девушках была красота особенная: древняя, русская. Сами крепкие, сильные. Волосы чудные. Все здоровьем дышало». А. Ригельман, первый историк казачества, описывал женщин Дона, живших в XVIII веке: «Жены их лица круглого и румяного, глаза темные, большие, собою плотные и черноволосые, к чужестранцам неприветливы».

О красоте и внешности женщины казачки авторы, не без основания, не скупились, да и до сих пор не скупятся на комплименты, отмечая такие особенности во внешнем облике казачки, как стройность, гибкость, тонкий стан, прекрасные черты лица, в которых славянские черты смешиваются с чертами горско-степными.

Казачество утверждало себя в истории могучими человеческими характерами. Образно говоря, в России, да и в других странах мира, привыкли к тому, что на берегах казачьих рек время от времени рождались гении отваги и подвига, и в этом, прежде всего, заслуга матерей-казачек – воспитательниц грозных казаков прошлого.

Однако, с начала движения по возрождению казачества (90-е годы XX столетия) из всего изобилия печатного материала, посвященного казачеству, очень мало, а вернее, почти ничего не сказано о славных казачьих матерях, о женщине-казачке, на которую с давних пор образ казачьего быта возложил главную обязанность о благополучии казачьей семьи. Редко, но все же иногда появляются сообщения в печати и телевизионных известиях об участии казачек в возрождении, но, к сожалению, в образе далеком от казачек прошлого.

Если в образе казака история запечатлела такие свойства, как лихость, отвагу и вечную неустрашимость, то в образе казачки – сильный неукротимый нрав, деловитость, преданность семейному очагу. Это верная, преданная жена, заботливая мать и экономная хозяйка.

Она сумела достойно встать вместе с казаками с оружием в руках на защиту своих детей, куреня и станицы. И, несмотря на все это, она не теряла основных черт, присущих слабому полу: женственности, сердечности, кокетства, любви к нарядам. В «Статистическом описании Области Войска Донского, изданном в 1884 году, писалось: «В силу особенностей военного быта на Дону исторически вырабатывался особенный тип женщины – неустанной труженицы, смело и энергически принимающей на себя все труды мужчины, всюду поспевающей и все делать успевающей. Забота молодайки, жившей у батюшки с матушкой без горя и нужды, в том и состоит, чтобы не с голыми руками встретить мужа по его возвращении со службы. Уронивши хозяйство, она роняет свое человеческое достоинство в глазах честной станицы и своих собственных». Наверное, как ни к кому больше, к казачке относится изречение древних, что «Женщина приходит в мир, чтобы возвеличить его своей красотой, материнской добротой и любовью».

Вся внешность казачки дышит изяществом и сознанием своей очаровательности, и что первое видится в казачке – это быстрота и проворность в действиях и поступках.

Всем известно, как казачки гордились своим происхождением – «не боли болячка – я казачка», как они избегали браков с иногородними, и с чужестранцами были неприветливы. Казаки упорно берегли свое племенное лицо, больше всего при помощи женщин, ревнивых хранительниц древних обычаев и чистоты крови.

Постоянно находясь вдали от родного дома, казаки научились ценить и любить своих женщин. Тема любви к матери и жене – одна из главных в казачьих песнях. Но это отношение возникло не вдруг. В первые времена существования «казачья вольница» состояла из бессемейных воинов. По преданию, некоторые даже давали обет безбрачия. Возможно, первыми спутницами казаков, навсегда покинувших родные места, становились «пленницы татарки и турчанки или представительницы коренных народов. Однако к середине XIX века казаки предпочитали заключать браки в своей среде. При выборе супруга немаловажную роль играли состояние родителей жениха и невесты, дурные привычки (казаки долго были ярыми противниками курения), репутация жениха, целомудрие невесты, нередко бралось во внимание мнение молодых. По свидетельству историка Н. Миненко, в некоторых казачьих станицах обязательным требованием к невесте было умение ездить верхом. В Уральском войске плохой считалась невеста, которая не знала Псалтири и Часослова и не умела читать по-церковнославянски. К XIX веку на всех территориях проживания казачьих войск семьи были большие, состоящие, как правило, из трех поколений.

Казачка – свободная, воспитанная в среде, не знавшей ни рабства, ни крепостных господ, закрытых теремов и гаремов, она сознательно, как полноправный член семьи отдавала свои силы, а часто и кровь, для благосостояния и благополучия. Девушка-казачка была свободна в личной жизни. Родители не посягали на ее волю и не выдавали замуж помимо ее согласия. В случае неудачного брака, она могла добиться поддержки общества о разводе. Оберегая вдов и сирот от нищеты, общественное Право позаботилось о них, существовал социальный земельный надел «вдовий» и «сиротский».

Л.Н. Толстой в повести «Казаки», отмечая особенности красоты казачки, подчеркивает, что щегольство и изящество в одежде и убранстве хат составляет привычку и необходимость в их жизни. Казак, который при посторонних, как того требовал этикет, считал неприличным ласково и праздно говорить со своей женой, невольно чувствовал ее превосходство, оставаясь с ней с глазу на глаз.

Весь дом, все имущество, все хозяйство приобретено и держится только ее трудами и заботами. Постоянный труд и заботы, легшие на ее руки, дали особенно самостоятельный мужественный характер и поразительно развили в ней физическую силу, здравый смысл, решительность и стойкость характера. За внешней ее застенчивостью, как отмечают многие авторы, зачастую скрывается сильный и неукротимый нрав, сознание хранительницы семейного очага и хозяйки дома.

Женщина в казачьем обществе пользовалась вниманием и исключительным уважением. Недаром, в некоторых казачьих областях даже девочек называли «родительницы». Казак был уверен, что его вольные и невольные грехи замолят Родительницы (мать и жена). В своих воспоминаниях о казачьем быте И.И. Георги писал: «У казаков мужья обходятся с женами ласковее, чем обыкновенно в России, и поэтому они веселее, живее, благоразумнее и пригожее».

Казачке были чужды модные по духу времени демократические книжные теории. Внутренним идеалом казачки были Бог, семья, подворие – это, прежде всего, послушные дети, уважающие родителей, исправное подворие, чувства своей ответственности перед Богом по поддержанию в семье православно-нравственных устоев и, особенно, как сейчас ни покажется странным – это пресечение распутства. В отношении с мужчинами, женщина-казачка и, особенно, девушка пользовалась совершенной свободой. В некоторых казачьих областях, в частности, и на Кубани, бытовали традиции по совместному проведению молодых казаков и казачек летней ночи на сеновале. Но горе тому казаку, кто пытался осквернить эту народную традицию проявлением похоти и ее домогательства. За это виновника ожидала тяжелая плата, вплоть до пролива крови.

Чужды были казачки организации и общества, в которые вовлекали и приобщали женщин к мужским заботам, выступлениям с заявлениями, решениями, протестами и пр. Не было никаких союзов, советов казачек общественной направленности, были веками сложившие устои оказания взаимопомощи и содействие своего хутора, станицы, родственника, соседа. На добровольной основе казачки ходили на уборку церкви, на оказания помощи, при постройке хат, а в далеком прошлом и на изготовление самана и кизяка – и во всех случаях, когда кому-то требовалась посторонняя помощь. Никто не неволил, не обязывал, не организовывал, а каждый знал, если я не приду, то и ко мне не придут. Все казачки хутора и станицы знали друг друга с малых лет, знали и в чем у них «нужда», и без всякой какой-либо подсказки, исходя из своих возможностей и достатка помогали.

Наши «прабабки» до революции, а в некоторых казачьих семьях вплоть до отечественной войны 1941-1945 гг. на производстве не работали. Им хватало работы и дома. Для казака, если у него жена, кроме дома, еще где-то работала считалось позором – не в состоянии обеспечить семью – не заводи.

Всем известно, какое большое значение имела женщина в казачьей семье, как она умела посвящать себя семейной жизни и воспитывать в своих детях любовь к родной земле, родному краю, к своему народу. С малых лет ребенок впитывал от матери чувства национальной гордости и кровной близости к одноплеменникам, чувство собственного достоинства, наряду с уважением человеческой личности и к старшим.

О любви к родному краю, к братству, которую воспитывала мать-казачка существует много сказов, легенд и преданий не только в России, но и в странах, куда забрасывала судьба защитников русской земли. Правильная и братская жизнь казаков сильно привязывала их к родному краю. Эта страстная любовь к родному краю пронизывает все воспоминания в песнях, повестях, сказах.

Особо ревниво казачка относилась к привитию детям сознания о единстве этносоциологических черт казачества, как народа. С малых лет казачонок и девочка-казачка с гордостью относили себя к казачьему народу и твердо усваивали – все казаки – братья, казак казаку брат. В этом могли убедиться: в казачьем взаимоотношении, взаимовыручке, верности, взаимопомощи – кубанец, донец, терец, уралец, усуриец и т.д., как внутри своего войска, как и оказавшись в других казачьих районах. Казачке было чуждо чувство подражания в поведении действий, поступках, одежде. Она всегда подчеркнуто проявляла свою принадлежность к казачьему народу и в одежде, и в разговоре, и гордилась этим. Выход замуж не за казака считалось позором.

Мать-казачка, и никто другой, прежде всего, отвечала перед Богом за религиозную и нравственную крепость детей. Трудолюбие, неприятие лодырничества, бесхозяйственности, было основой морали казачества, к которой приучала мать-казачка детей. С малых лет будущую мать – девочку-казачку – бабушка или мать в период созревания трав брала с собой в степь или в горы для сбора лечебных трав, цветов, и объясняла какая трава или цветок от какого недуга. Не было казачки, которая бы не могла шить, кроить одежду, вязать чулки, носки, кружева, вышивать рушники, салфетки, окаймление рубашек и кофт, стегать одеяла. Всю рабочую одежду для семьи, в основном, шили сами казачки. Особенно казачки славились кулинарным талантом приготовления блюд, свойственных казачьему укладу жизни. В некоторых казачьих областях казаки проводили по сегодняшним понятиям смотр-конкурс на лучшую встречу и угощение гостей – чья жена лучше умеет принять и угостить вкусной пищей.

У многих жителей нашего южного края есть в роду казачьи корни. Кто-то помнит их довольно хорошо. Но гораздо больше людей не знают об этом в силу исторических причин: не принято было рассказывать лишнего, и детей старались уберечь от такой правды. Сейчас в поиске жизненных координат и ответов на вопросы: как жить, воспитывать детей, на какие ценности опираться - люди обращаются в том числе и к седой старине. И если нам более-менее стали понятны мужчины в черкесках на улицах, то современные женщины-казачки - это ещё непривычно. Какие они? «Монументальные» великовозрастные певуньи из народных ансамблей или обычные женщины? Урбанизация, умирание станичного, сельского образа жизни постепенно стёрли из нашей памяти тех почти уже мифологических сильных женщин, у которых всё спорилось в руках. Которые могли одинаково ловко управиться и с тестом, и с ухватом, и с вилами, и с казачьей шашкой…

Как было раньше

Образ жизни на приграничье, многолетнее отсутствие мужчины в доме, а то и гибель кормильца на службе вылепили уникальный характер свободной, очень умелой и неунывающей женщины. Да, рождение «девки» не шибко радовало: ни надела земли семье, ни повода для особой гордости - так, одни хлопоты. Зато девочка-казачка сызмальства приучалась быть мастерицей на все руки : старшие сестрёнки, называемые «нянями», присматривали за малышами, готовили еду, умели ходить за скотиной, управлялись по дому, привлекались к работе в огороде и в поле. К 15–17 годам девушка уже успевала своими руками нашить и навязать себе приданное: постельное бельё, рушники и салфетки, рабочую и праздничную одежду с вышивкой, чулки и носки. Надо понимать, что именно руками женщин-казачек, по сути, и были освоены грандиозные просторы и обширные войсковые земли на Урале, в Сибири, на Кубани, Дону и Тереке. Пока мужья и отцы служили царю и Отечеству, женщины поднимали детей, а заодно разбивали цветущие сады и виноградники, сеяли и убирали хлеб, сажали огороды, следили за состоянием жилищ. Чистый, выбеленный, идеально убранный курень - дело чести каждой казачки, а непорядок в личном хозяйстве - большой позор для семьи на всю станицу.

Казачий быт

Женская составляющая казачьего бытия, к сожалению, исследована мало. Но хорошо известно, что с детства девочки наравне с казачатами ловко держались в седле. В случае военной угрозы именно казачкам не раз приходилось вставать на защиту своих станиц. Так, в 1641 году сотни женщин участвовали в обороне Азова. А на Тереке хорошо помнят июнь 1774 года и героическую защиту станицы Наурской, когда именно женщины отбили атаку горцев, вооружившись вилами и топорами, поливая врага кипятком и горячими щами. Казачьи общины и сегодня отмечают эту дату, как и День Матери-казачки, православный праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, поздравляют бабушек, мам и крёстных, сестёр и дочерей. Безусловная покорность своей доле, мужу, свекрови и старшей невестке, тяжёлый и опасный быт и часто мужская, грубая работа - кому-то сегодня это покажется безрадостным существованием, чистым домостроем.

Но казачки не знали другой судьбы, да и не хотели её. Вспомним гордую Марьяну из повести Л. Толстого «Казаки» - ведь не впечатлила её романтичная любовь барина Оленина! И если для казака смыслом жизни была служба, воинский долг, то для его жены таким вечным смыслом было обеспечить тыл, дом, куда мужчина обязательно вернется, землю, за которую он всегда будет готов умереть. Обязанностью женщины было следить за исправностью и чистотой оружия мужа, содержимым тороков, которые всегда были собраны на экстренный случай. Быть казачкой считалось огромной честью, гордостью, а девочку из казачьей семьи ни при каких обстоятельствах не выдавали замуж за иногороднего, берегли как зеницу ока. Наш ставропольский поэт Витислав Ходарев, который долгое время жил в Михайловске, воспел казачек в поэме «Казачья любовь»:

«… Тот хутор был невестами богат, Глазастыми девчата здесь рождались. Бери любую в жены, наугад! Ей-ей, от Бога те девчата брались! Любили их, жалели казаки И гордо говорили: «Вот любови!..» Здесь каждой знали цену старики: Какого роду, племени и крови».

Влияние женщины в доме, где сам хозяин годами отсутствовал и возвращался скорее как дорогой и самый желанный гость, было безраздельным. К мнению матери в семье чутко прислушивались. Женщину безусловно почитали за её титанический труд и лебединую верность, и хоть она не имела права голоса на кругах и сходах, казаки всегда вставали в её присутствии, снимали головные уборы. Интересы вдов и сирот в общинах блюли превыше всего - это был святой обычай, долг перед погибшим за други своя брате. Именно этот станичный уклад служил гарантией для каждого воина, что в случае гибели его дети не пойдут по миру. Не зря в казачьем курене папаха умершего главы вечно покоилась в «красном углу», пред иконами, и это всякому говорило, что семья находится под защитой Бога и станичного права. Вместе с тем, казачьи женщины были намного свободнее, чем русские крестьянки.

Вопреки стереотипу, их никогда не били. Да, в доме на дверном косяке всегда висела нагайка, но лишь как напоминание о главенстве мужчины. Если казак никогда не использовал плеть для своего коня, то уж для жены, матери своих детей - тем паче! Девушек не неволили с замужеством не по любви, даже разрешали (хотя далеко и не поощряли) развод по веской причине. Казачки были не чужды праздников и песен, любили красивые наряды, вышивку, платки, монисты и другие украшения. Вкусно, по-особому готовили, хлебосольно и гостеприимно привечали гостей, но строго блюли посты, знали наизусть молитвы и церковные службы . Инерция мощной силы духа в том числе и этих почти легендарных женщин вытащила генофонд народа, подняла из руин страну после гражданской и Великой Отечественной войн.

Что значит быть казачкой сегодня

Всё это, увы, сегодня по большей части утрачено и забыто. Нас, живущих в тисках асфальта и супермаркетов, пластика и попсы, нас, так много разучившихся делать своими руками, как реликтовое излучение погасших звёзд ещё сопровождают старинные песни, которые поют те самые степенные бабушки в ансамблях. Но мы понемногу вспоминаем. И хотим по мере возможностей хоть чуть-чуть соответствовать тому великому кровному достоинству, что течёт в наших жилах. Современные казачки считают своим долгом знать песни, фольклор, уметь красиво поддержать танец, носить казачью одежду, применять в повседневной жизни традиции и обряды. Чтение исторической литературы , архивный поиск - тоже большая и многоплановая работа. В молодёжной среде всё больше тех, кто, вопреки расслабляющему влиянию культуры потребления, восстанавливает по крупицам, чем когда-то жили их прадеды и прабабушки.

Всё это нужно непременно отыскать в уголках народной памяти, в пожелтевших фотографиях, письмах, сберечь и как великое сокровище передать следующим поколениям. Многие девушки берут уроки верховой езды, владения оружием. Но главное предназначение, которое осознает женщина, взявшая на себя великую ответственность быть казачкой - это семья. Рождение и воспитание детей в православной вере , семейное соблюдение постов, что в наше время соблазнов и распространения алкоголя и наркотиков не так-то просто. Помощь пожилым родителям, стремление к многодетности всегда было залогом выживания народа, гарантией удержания им своей земли. Это образ жизни, осознанное возвращение в традициям, к истокам. Это и есть философия современной женщины-казачки, которая видит смысл своей жизни в приумножении и спасении будущего своего рода.

Наталья ГРЕБЕНЬКОВА,
главный редактор газеты «Казачье Ставрополье»

Описание презентации по отдельным слайдам:

1 слайд

Описание слайда:

Тема занятия «ОБЫЧАИ, ТРАДИЦИИ, НРАВЫ КАЗАКОВ» Цель занятия: познакомить с традициями и бытом сибирских казаков; отношение к женщине-матери, уважение к женщине (матери, сестре, жене). привитие любви к родному краю, труду, традициям казаков;

2 слайд

Описание слайда:

3 слайд

Описание слайда:

4 слайд

Описание слайда:

ОБЫЧАИ, ТРАДИЦИИ, НРАВЫ КАЗАКОВ Помни, брат, что у казаков: Дружба – обычай; Товарищество – традиции; Гостеприимство – закон

5 слайд

Описание слайда:

Казак не может считать себя казаком, если не знает и не соблюдает традиции и обычаи казаков. Беспощадные к врагам, казаки в своей среде были всегда благодушны, щедры и гостеприимны. В основе характера казака была какая-то двойственность: то он весел, шутлив, забавен, то необычайно грустен, молчалив, недоступен. С одной стороны, это объясняется тем, что казаки, глядя постоянно в глаза смерти, старались не пропускать выпавшую на их долю радость. С другой стороны – они философы и поэты в душе – часто размышляли о вечном, о суете сущего и о неизбежном исходе этой жизни. Поэтому основу в формировании морально-нравственных устоев казачьих обществ составили 10 Христовых заповедей.

6 слайд

Описание слайда:

не убивай, не кради, не блуди, трудись по совести, не завидуй другому и прощай обидчиков, заботься о детях своих и родителях, дорожи девичьим целомудрием и женской честью, помогай бедным, не обижай сирот и и вдовиц, защищай от врагов Отечество. Но прежде всего крепи веру православную: ходи в Церковь, соблюдай посты, очищай душу свою – через покаяние от грехов, молись единому Богу Иисусу Христу и добавляли: если кому-то что-то можно, то нам нельзя – МЫ КАЗАКИ.

7 слайд

Описание слайда:

казачьи домашние законы: 1. Уважительное отношение к старшим. 2. Уважение к женщине (матери, сестре, жене).

8 слайд

Описание слайда:

Отношение к женщине Уважительное отношение к женщине – матери, жене, сестре обуславливало понятие чести казачки, честь дочери, сестры, жены – по чести и поведению женщины мерилось достоинство мужчины. Кто бы ни была женщина, к ней надо было относиться уважительно и защищать ее – ибо женщина – будущее твоего народа. Характерный пример защиты женщины описан в повести казачьего писателя Гария Немченко.

9 слайд

Описание слайда:

В 1914 году, утром по станице Отрадной проскакал казак с красным флагом, оповещая войну. К вечеру Хоперский полк уже двигался в походной колонне к месту сбора. Вместе с полком, естественно, ехали провожающие – старики и женщины. Одна из женщин управляла лошадью, запряженную в бричку, и проехала одной стороной колес по помещичьему полю. Один из офицеров, известный на весь полк по фамилии Эрдели, подъехал к женщине и хлестнул ее за это плетью. Из колонны выехал казак и срубил его.

10 слайд

Описание слайда:

Война и жена-казачка. Перед отъездом казака на войну, когда конь уже под походным вьюком, жена вначале кланялась в ноги коню, чтобы уберег всадника, а затем родителям, чтобы непрестанно читали молитвы о спасении воина. Тоже повторялось после возвращения казака с войны (боя) на свое подворье.

11 слайд

Описание слайда:

И ОСУЖДЕННОГО МОГЛА СОХРАНИТЬ За великое воровство или как бы сегодня сказали хищение в особо крупных размерах, виновных ждала шибеница- виселица. От шибеницы можно было избавиться только в том случае, если какая-нибудь женщина или девушка изъявит желание выйти замуж за осужденного.

12 слайд

Описание слайда:

Воспитание казачек Рождение девочки в казачьей семье не праздновалось так широко и торжественно, как рождение мальчика, но тоже было радостью − тихой, домашней, овеянной легендами и молитвами. Народная культура обладает большим потенциалом в воспитании девочки как будущей благородной женщины. Традиции и обряды казачества обеспечивали духовно-нравственное воспитание девочки, дочки, внучки. Они создавали определенные ситуации, где девочка совершала женские поступки, которые формировали привычки и создавали настоящий женский характер, от которого зависело ее семейное счастье и счастье ее будущих детей. Ведь каждая девочка мать будущих детей.

13 слайд

Описание слайда:

Девочка приносила в дом постоянное душевное тепло, доброту и ласку. Поэтому от самого рождения её воспитывали иначе, чем мальчика, стараясь развить в ней женственность, трудолюбие, терпение и отзывчивость. Родители и близкие при рождении девочки молились о её счастье. Если мальчика постоянно обучали быть первым, находиться на людях, состязаться с другими мальчиками, то девочке, наоборот, внушалось, что самое главное в жизни − это крепкая семья и достаток.

14 слайд

Описание слайда:

Тем не менее, жизнь казачки была полна великих тревог, а трудов и страданий у неё было не меньше, чем в жизни казака. Первые «женские» обычаи были шутливыми, не жестокими, весёлыми. Например, «смывали с дочурки заботы». Обычай этот состоял в том, что родная и крёстная матери, тётки, няньки (как правило, старшие дочери) первый раз с песнями и добрыми пожеланиями мыли девочку. Отец был единственным мужчиной, кто допускался на этот праздник. Пока девочку мыли, отец ел «отцовскую кашу». Её готовили специально. Она была горелая, пересоленная, политая горчицей, т.е. совершенно несъедобная. Отец должен был съесть всё полностью, не поморщившись, чтобы «дочери меньше в жизни горького досталось». (инсценировка)

15 слайд

Описание слайда:

ПРАЗДНИКИ МАЛЕНКОЙ КАЗАЧКИ Все женские праздники отмечались в узком женском кругу, на женской половине дома. Приглашались только родственники. Праздники для маленькой девочки сопровождались подарками, угощениями, песнями, танцами. Праздновали «первый шаг», дарили ленточки на первый бантик, гребёнку на «косу», платок в церковь ходить» и т.д. В раннем возрасте подарки на девочку буквально сыпались потоком. Этим самым в ней формировали ласку, спокойствие, доброту. Девочку не поднимали до тех пор, пока она не выспится. Вместе с тем, в казачьей семье маленькой девочке не всё было позволено, её капризам не потакали.

16 слайд

Описание слайда:

Трудовое воспитание Трудовое воспитание девочек начиналось рано. Они «хвостиком» ходили по дому за матерью, участвовали во всех домашних работах. Но была и особая работа − нянчить младших. Трёхлетнего брата могла нянчить и пятилетняя девочка, годовалого − трёхлетняя. Её потом называли няней, обращаясь к ней на «вы» в том случае, если она была старше на пять лет и больше. (инсценировка)

17 слайд

Описание слайда:

Девочка должна была к выданью сделать не менее двухсот предметов приданого, большое количество хусточек, которые служили пригласительными открытками на свадьбу. Когда у девочки было готово приданое и она созревала физиологически, дедуля-казак по отцовской или материнской линии одевал ей на левую руку серебряное колечко, как знак того, что внученька стала даренкой, выданкой. На Крещение ребята выбирали самую благочестивую женщину. Девушки – выданки надевали на себя многое из того, что они сделали своими руками, и вставали около крещенской проруби или ограды храма. Благочестивая женщина поднимала подолы шубеек, фартуков, платьев, юбок до юбки в синюю полоску. Она показывала будущим мужьям, на что способны девочки. После Крещения наступал период сватовства. В народе говорили: «Сватовство на Крещение – к счастью семейной жизни».

Уважительное отношение к женщине - матери, жене, сестре обуславливало понятие чести казачки, честь дочери, сестры, жены - по чести и поведению женщины мерилось достоинство мужчины.

В семейном быту взаимоотношения между мужем и женой определялось согласно христианского учения (священного писания). «Не муж для жены, а жена для мужа». «Да убоится жена мужа». При этом придерживались вековых устоев - мужчина не должен вмешиваться в женские дела, женщина - в мужские. Обязанности были строго регламентированы самой жизнью. Кто и что в семье должен делать - четко разделено. Считалось за позор, если мужчина занимался женскими делами. Строго придерживались правила: никто не имеет права вмешиваться в семейные дела.

Кто бы ни была женщина, к ней надо было относиться уважительно и защищать ее - ибо женщина - будущее твоего народа. Характерный пример защиты женщины описан в повести казачьего писателя Гария Немченко:

«В 1914 году, утром по станице Отрадной проскакал казак с красным флагом, оповещая войну. К вечеру Хоперский полк уже двигался в походной колонне к месту сбора. Вместе с полком, естественно, ехали провожающие - старики и женщины. Одна из женщин управляла лошадью, запряженную в бричку, и проехала одной стороной колес по помещичьему полю. Один из офицеров, известный на весь полк по фамилии Эрдели, подъехал к женщине и хлестнул ее за это плетью. Из колонны выехал казак и срубил его.»

Такие были казаки, так свято чтили свои обычаи. Обычай не допускал, чтобы женщина присутствовала на сборе (круге) даже для разрешения вопросов ее личного характера. За нее с ходатайством выступал или представлял прошение или жалобу отец, старший брат, крестный или атаман.

В казачьем обществе женщины пользовались таким почитанием и уважением, что в наделении её правами мужчины не было необходимости. Практически в прошлом ведение домашнего хозяйства лежало на матери-казачке. Казак большую часть жизни проводил на службе, в боях, походах, на кордоне и пребывание его в семье, станице было кратковременным. Однако, главенствующая роль как в семье, так и в казачьем обществе принадлежало мужчине, на котором лежала главная обязанность материального обеспечения семьи и поддержания в семье строгого порядка казачьего быта. Слово хозяина семьи было непререкаемо для всех его членов и примером в этом являлась жена казака - мать его детей.

Заботу о воспитании подрастающего поколения проявляли не только родители, но все взрослое население хутора, станицы. За непристойное поведение подростка взрослый не только мог сделать замечание, но и запросто «надрать уши», а то и «угостить» легкой оплеухой, сообщить о случившемся родителям, которые незамедлительно «добавят».

Родители удерживались от выяснения своих отношений в присутствии детей. Обращение жены к мужу, в знак почитания его родителей, было только по имени и отчеству, как отец и мать мужа (свекровь и свекор) для жены, так и мать и отец жены (тесть и теща) для мужа являлись Богоданными родителями.

Женщина-казачка к незнакомому казаку обращалась словом «мужчина». Слово «мужик» у казаков считалось оскорбительным. Женщина-казачка считала для себя за великий грех и позор появиться на людях (обществе) с непокрытой головой, носить мужской тип одежды и стричь волосы. На людях, как ни странно, сегодня покажется, между мужем и женой соблюдалась сдержанность с элементами отчужденности.

Казак к незнакомой женщине-казачке обращался, как правило, к старшей по возрасту «мамаша», а равной - «сестра», к младшей - «дочка» (внучка). К жене - индивидуально каждый усвоенному с молодых лет: «Надя, Дуся, Оксана» и т.д. к пожилым годам - нередко «мать», а то и по имени- отчеству. В качестве приветствия друг друга казаки слегка приподнимали головной убор и с рукопожатием справлялись о состоянии здоровья семьи, о положении дел. Казачки кланялись мужчине на его приветствие, а между собой обнимались с поцелуем и беседой.

При встрече, после долговременной разлуки, а также при прощании, казаки обнимались и прикладывались щеками. Целованием приветствовали друг друга в Великий праздник Воскресения Христова, на Пасху, причем целование допускалось только среди мужчин и отдельно - среди женщин.

Долго существовал обычай умыкания невесты, в случае несогласия родителей невесты на выдачу за неугодного им жениха. Умыкание, как правило, было по предварительному сговору молодых.

За опороченье девицы, если урегулирование конфликта не заканчивалось созданием семьи (свадьбы), виновника ожидала месть родных, двоюродных и троюродных братьев опороченной (нередко приводящая к кровопролитию).