Какую технику использовали древнерусские ремесленники? Жизнь женщины в древней руси

На Руси мужчины с опаской относились к трем категориям женщин: не подходившим под бытовавшие тогда стандарты женской красоты, слишком умным, «ведающим», и тем дамам, которые проявляли мужские качества. Все эти параметры в древней Руси имели не типичные для современности характеристики. Во многом они определялись главенствующей ролью мужчины в славянском обществе, церковными догмами и состоянием медицины.

Внешние качества
Проживание в средней полосе, где климат достаточно суров и зимы очень холодны, диктовало определенный рацион питания. Пища наших предков была богата жирами и углеводами, которые дают много калорий и помогают выжить в особенно студеные зимы. Вполне естественным было то, что при таком меню люди обладали крепким телосложением. Русские женщины в большинстве своем были полными, с крупными бедрами, животом и тазом. Полнота воспринималась славянами как признак отменного здоровья. Худая девица казалась им больной, даже увечной. Предки не считали ее способной стать матерью, выносить и выкормить большое количество детей. Это было серьезным недостатком, который отталкивал от очень даже миловидной представительницы прекрасного пола. Мужчины обходили ее стороной и нередко за глаза называли «ведьмой».

Умственные способности
К категории «ведьм» относили и умных женщин, умевших лечить травами, произносить разные заклятья и заговоры. К ним все поголовно бегали лечиться и советоваться, когда прихватывал зуб или нужно было приворожить какую-то красивую девицу или парня. Но их же и боялись за эти знания. Славяне, не понимавшие истинной природы многих вещей и связывавшие обычные явления с вмешательством потусторонних сил, и «ведуний», «ведьм» относили к людям, "знавшимся" с нечистой силой. Из подозревали в коварстве и других смертных грехах. Славянские мужчины боялись, что ведьма может не только избавить от болезни, но и наслать ее. Таких женщин обходили стороной. Ведуньи нередко и селились где-то на окраине деревни или даже в лесу, чтобы реже попадаться людям на глаза.

Мужское поведение
Самым большим смертным грехом женщины славянские мужчины считали покушение на их главенствующую роль в обществе. И девицы, и замужние бабы на Руси в большинстве своем были кроткими, скромными домоседками. Так женщину воспитывали с самого детства. Ее задачей было ведение домашнего хозяйства, рождение детей и беспрекословное подчинение мужу. Никакой роли в общественной жизни женщины не играли. Но иногда появлялись дамы, не соответствовавшие этому стандарту. Они могли демонстрировать смелость, высказывать свое мнение, отстаивать свои права. Все это считалось «мужским» поведением, не соответствовавшим женскому предназначению. Женщин, которые осмеливались вести себя как мужчины, последние не понимали и потому боялись. Ярким примером такой славянки можно считать княгиню киевскую Ольгу. Она вела себя как мужчина: мстила, наказывала врагов, сама решала, за кого пойдет замуж, а за кого нет. Для того времени это было вызывающим, а потому странным и даже страшным поведением. В древнерусском обществе только мужчинам полагалось быть мстительными. Для них это было нормой поведения. Женщина, способная жестоко отомстить за убийство мужа, уничтожив несколько посольств других племен, вызывала страх. Естественно, перед ней дрожали не только враги, но и собственные бояре и прочий придворный люд. Ольга была злопамятной и непредсказуемой, а для тогдашних мужчин ничего страшнее такой женщины и придумать было нельзя.

План

Введение.

Древнерусское общество - типично мужская, патриархальная цивилизация, в которой женщины занимают подчиненное положение и подвергаются постоянному угнетению и притеснению. В Европе трудно найти страну, где даже в XVIII-Х1Х веках избиение жены мужем считалось бы нормальным явлением и сами женщины видели бы в этом доказательство супружеской любви. В России же это подтверждается не только свидетельствами иностранцев, но и исследованиями русских этнографов.

В то же время русские женщины всегда играли заметную роль не только в семейной, но и в политической и культурной жизни Древней Руси. Достаточно вспомнить великую княгиню Ольгу, дочерей Ярослава Мудрого, одна из которых -- Анна прославилась в качестве французской королевы, жену Василия I, великую княгиню Московскую Софью Витовтовну, новгородскую посадницу Марфу Борецкую, возглавившую борьбу Новгорода против Москвы, царевну Софью, целую череду императриц XVIII века, княгиню Дашкову и других. В русских сказках присутствуют не только образы воинственных амазонок, но и беспрецедентный, по европейским стандартам, образ Василисы Премудрой. Европейских путешественников и дипломатов XVIII - начала Х1Х в. удивляла высокая степень самостоятельности русских женщин, то, что они имели право владеть собственностью, распоряжаться имениями и т.д. Французский дипломат Шарль-Франсуа Филибер Массон считает такую "гинекократию" противоестественной, русские женщины напоминают ему амазонок, социальная активность которых, включая любовные отношения, кажется ему вызывающей.

1. Положение женщины в Древней Руси .

Женщины редко упоминаются в летописных источниках. Например, в "Повести временных лет" сообщений, связанных с представительницами прекрасного пола, в пять раз меньше, чем "мужских". Женщины рассматриваются летописцем преимущественно как предикат мужчины (впрочем, как и дети). Именно поэтому на Руси до замужества девицу часто называли по отцу, но не в виде отчества, а в притяжательной форме: Володимеряя, а после вступления в брак - по мужу (в такой же, как и в первом случае посессивной, владельческой форме; ср. оборот: мужняя жена, т.е. принадлежащая мужу).

Едва ли не единственным исключением из правила стало упоминание жены князя Игоря Новгород-Северского в "Слове о полку Игореве" - Ярославна. Кстати, это послужило А.А. Зимину одним из аргументов для обоснования поздней датировки "Слова". Весьма красноречиво говорит о положении женщины в семье цитата из "мирских притч", приведенная Даниилом Заточником (XII в.):

"Ни птица во птицах сычь; ни в зверез зверь еж; ни рыба в рыбах рак; ни скот в скотех коза; ни холоп в холопех, хто у холопа работает; ни муж в мужех, кто жены слушает".

Деспотические порядки, получившие широкое распространение в древнерусском обществе, не обошли стороной и семью. Глава семейства, муж, был холопом по отношению к государю, но государем в собственном доме. Все домочадцы, не говоря уже о слугах и холопах в прямом смысле слова, находились в его полном подчинении. Прежде всего это относилось к женской половине дома. Считается, что в древней Руси до замужества девушка из родовитой семьи, как правило, не имела права выходить за пределы родительской усадьбы. Мужа ей подыскивали родители, и до свадьбы она его обычно не видела.

После свадьбы ее новым "хозяином" становился супруг, а иногда (в частности, в случае его малолетства - такое случалось часто) и тесть. Выходить за пределы нового дома, не исключая посещения церкви, женщина могла лишь с разрешения мужа. Только под его контролем и с его разрешения она могла с кем-либо знакомиться, вести разговоры с посторонними, причем содержание этих разговоров также контролировалось. Даже у себя дома женщина не имела права тайно от мужа есть или пить, дарить кому бы то ни было подарки либо получать их.

В российских крестьянских семьях доля женского труда всегда была необычайно велика. Часто женщине приходилось браться даже за соху. При этом особенно широко использовался труд невесток, чье положение в семье было особенно тяжелым.

В обязанности супруга и отца входило "поучение" домашних, состоявшее в систематических побоях, которым должны были подвергаться дети и жена. Считалось, что человек, не бьющий жену, "дом свой не строит" и "о своей душе не радеет", и будет "погублен" и "в сем веке и в будущем". Лишь в XVI в. общество попыталось как-то защитить женщину, ограничить произвол мужа. Так, "Домострой" советовал бить жену "не перед людьми, наедине поучить" и "никако же не гневатися" при этом. Рекомендовалось "по всяку вину" (из-за мелочей) "ни по виденью не бите, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колотить, никаким железным или деревяным не бить".

Такие "ограничения" приходилось вводить хотя бы в рекомендательном порядке, поскольку в обыденной жизни, видимо, мужья не особенно стеснялись в средствах при "объяснении" с женами. Недаром тут же пояснялось, что у тех, кто "с сердца или с кручины так бьет, много притчи от того бывают: слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут и перст, и главоболие, и зубная болезнь, а у беременных жен (значит били и их!) и детем поврежение бывает в утробе".

Вот почему давался совет избивать жену не за каждую, а лишь за серьезную провинность, и не чем и как попало, а "соймя рубашка, плеткою вежливенько (бережно!) побить, за руки держа".

В то же время следует отметить, что в домонгольской Руси женщина обладала целым рядом прав. Она могла стать наследницей имущества отца (до выхода замуж). Самые высокие штрафы платились виновными в "пошибании" (изнасиловании) и оскорблении женщин "срамными словами". Рабыня, жившая с господином, как жена, становилась свободной после смерти господина. Появление подобных правовых норм в древнерусском законодательстве свидетельствовало о широкой распространенности подобных случаев. Существование у влиятельных лиц целых гаремов фиксируется не только в дохристианской Руси (например, у Владимира Святославича), но и в гораздо более позднее время. Так, по свидетельству одного англичанина, кто-то из приближенных царя Алексея Михайловича отравил свою жену, поскольку она высказывала недовольство по поводу того, что ее супруг содержит дома множество любовниц. Вместе с тем в некоторых случаях женщина, видимо, и сама могла стать настоящим деспотом в семье. Трудно, конечно, сказать, что повлияло на взгляды авторов и редакторов популярных в Древней Руси "Моления" и "Слова", приписываемых некоему Даниилу Заточнику, - детские впечатления об отношениях между отцом и матерью либо собственный горький семейный опыт, однако в этих произведениях женщина вовсе не выглядит столь беззащитной и неполноправной, как может представиться из вышеизложенного. Послушаем, что говорит Даниил.

"Или речеши, княже: женися у богатого тестя; ту пеи, и ту яжь. Лутче бо ми трясцею болети; трясца бо, потрясчи, отпустит, а зла жена и до смерти сушит... Блуд во блудех, кто поимет злу жену прибытка деля или тестя деля богата. То лучше бы ми вол видети в дому своем, нежели жену злообразну... Лучше бы ми железо варити, нежели со злою женою быти. Жена бо злообразна подобна перечесу (расчесанному месту): сюда свербит, сюда болит".

Не правда ли, предпочтение (пусть и в шутку) самого тяжелого ремесла - варки железа жизни со "злой" женой кое о чем говорит?

Однако настоящую свободу женщина обретала лишь после смерти мужа. Вдовы пользовались большим уважением в обществе. Кроме того, они становились полноправными хозяйками в доме. Фактически, с момента смерти супруга к ним переходила роль главы семейства.

Вообще же, на жене лежала вся ответственность за ведение домашнего хозяйства, за воспитание детей младшего возраста. Мальчиков - подростков передавали потом на обучение и воспитание "дядькам" (в ранний период, действительно дядькам по материнской линии - уям, считавшимся самыми близкими родственниками-мужчинами, поскольку проблема установления отцовства, видимо, не всегда могла быть решена).

2. Брак и сексуальные отношения .

В средневековом обществе особую ценность имело "удручение плоти". Христианство напрямую связывает идею плоти с идеей греха. Развитие "антителесной" концепции, встречающейся уже у апостолов, идет по пути "дьяволизации" тела как вместилища пороков, источника греха. Учение о первородном грехе, который вообще-то состоял в гордыне, со временем приобретало все более отчетливую антисексуальную направленность.

Параллельно с этим в официально-религиозных установках шло всемерное возвеличивание девственности. Однако сохранение девушкой "чистоты" до брака, видимо, первоначально ценилось лишь верхушкой общества. Среди "простецов", по многочисленным свидетельствам источников, на добрачные половые связи на Руси смотрели снисходительно. В частности, вплоть до XVII в. общество вполне терпимо относилось к посещению девицами весенне-летних "игрищ", предоставлявших возможность до- и внебрачных сексуальных контактов:

"Егда бо придет самый этот праздник, мало не весь град возьмется в бубны и в сопели... И всякими неподобными играми сотонинскими плесканием и плесанием. Женам же и девкам - главан накивание и устам их неприязнен клич, всескверные песни, хрептом их вихляние, ногам их скакание и топтание. Тут есть мужем и отроком великое падение ни женское и девичье шатание. Тако же и женам мужатым беззаконное осквернение тут же..."

Естественно, участие девушек в подобных "игрищах" приводило - и, видимо, нередко - к "растлению девства". Тем не менее даже по церковным законам это не могло служить препятствием для вступления в брак (исключение составляли только браки с представителями княжеской семьи и священниками). В деревне же добрачные сексуальные контакты как юношей, так и девушек считались едва ли не нормой.

Специалисты отмечают, что древнерусское общество признавало за девушкой право свободного выбора сексуального партнера. Об этом говорит не только длительное сохранение в христианской Руси обычая заключения брака "уводом", путем похищения невесты по предварительному сговору с ней. Церковное право даже предусматривало ответственность родителей, запретивших девушке выходить замуж по ее выбору, если та "что створить над собою". Косвенно о праве свободного сексуального выбора девушек свидетельствуют довольно суровые наказания насильников. "Растливший девку осильем" должен был жениться на ней. В случае отказа виновник отлучался от церкви или наказывался четырехлетним постом. Пожалуй, еще любопытнее, что вдвое большее наказание ожидало в XV-XVI вв. тех, кто склонил девицу к интимной близости "хытростию", обещая вступить с ней в брак: обманщику грозила девятилетняя епитимья (религиозное наказание). Наконец, церковь предписывала продолжать считать изнасилованную девицей (правда, при условии, если она оказывала сопротивление насильнику и кричала, но не было никого, кто мог бы прийти на помощь). Рабыня, изнасилованная хозяином, получала полную свободу вместе со своими детьми.

Основой новой, христианской, сексуальной морали явился отказ от наслаждений и телесных радостей. Самой большой жертвой новой этики стал брак, хоть и воспринимавшийся как меньшее зло, чем распутство, но все же отмеченный печатью греховности.

В Древней Руси единственный смысл и оправдание половой жизни виделся в продолжении рода. Все формы сексуальности, которые преследовали иные цели, не связанные с деторождением, считались не только безнравственными, но и противоестественными. В "Вопрошании Кириковом" (XII в.) они оценивались "акы содомъскый грех". Установка на половое воздержание и умеренности подкреплялась религиозно-этическими доводами о греховности и низменности "плотской жизни". Христианская мораль осуждала не только похоть, но и индивидуальную любовь, так как она якобы мешала выполнению обязанностей благочестия. Может создаться впечатление, что в такой атмосфере секс и брак были обречены на вымирание. Однако пропасть между предписаниями церкви и повседневной житейской практикой была очень велика. Именно поэтому древнерусские источники уделяют вопросам секса особое внимание.

Согласно "Вопрошанию", супругам вменялось в обязанность избегать сексуальных контактов во время постов. Тем не менее это ограничение, видимо, достаточно часто нарушалось. Не зря Кирика волновал вопрос:

"Достоить ли дати тому причащение, аже в великий пост съвкуплять с женою своею?".

Епископ новгородский Нифонт, к которому он обращался, несмотря на свое возмущение подобными нарушениями "Ци учите, рече, вздержатися в говение от жен? Грех вы в том!" вынужден был пойти на уступки:

"Аще не могут (воздержаться), а в переднюю неделю и в последнюю".

Видимо, даже духовному лицу было понятно, что безусловного выполнения подобных предписаний добиться невозможно.

Холостых "на Велик день (на Пасху), съхраншим чисто великое говение", разрешалось причащать несмотря на то, что те "иногда съгрешали". Правда, прежде следовало выяснить, с кем "съгрешали". Считалось, что блуд с "мужьскою женою" есть большее зло, чем с незамужней женщиной. Предусматривалась возможность прощения за подобного рода прегрешения. При этом нормы поведения для мужчин были мягче, чем для женщин. Провинившемуся чаще всего грозило лишь соответствующее внушение, в то время как на женщину накладывались довольно суровые наказания. Сексуальные запреты, установленные для женщин, могли и вовсе не распространяться на представителей сильного пола.

Супругам, кроме того, предписывалось избегать сожительства в воскресные дни, а также по средам, пятницам и субботам, перед причащением и сразу после него, так как "в сии дни духовная жертва приносится Господу". Вспомним также, что родителям возбранялось зачатие ребенка в воскресенье, субботу и пятницу. За нарушение данного запрета родителям полагалась епитимья "две лета". Такие запреты опирались на апокрифическую литературу (в частности на так называемые "Заповедь святых отцов" и "Худые номоканунцы"), поэтому многие священники не считали их обязательными.

Достойным наказания могло стать даже "нечистое" сновидение. Однако в таком случае следовало тщательно разобраться, был ли увидевший зазорный сон подвержен вожделению собственной плоти (если ему приснилась знакомая женщина) или его искушал сатана. В первом случае ему нельзя было причащаться, во втором же причаститься он был просто обязан.

"ибо иначе скуситель (дьявол) не пререстанет нападать на него в то время, когда он должен приобщиться".

Это касалось и священника:

"Аще блазнь ("нечистый" сон) будеть от диавола в нощи, достоить ли служити на обеде, ополоснувшися, молитву въземше? - Аще, рече, прилежал будешь мыслью которей жене, то не достоить; аще.... сотона съблазнить, хот церковь оставити бе (без) службы, то ополоснувшеся служити".

Интересно, что женщина представлялась большим злом, чем дьявол, поскольку естественное плотское влечение и связанные с ним эротические сны объявлялись нечистыми и недостойными сана священника (или человека вообще), тогда как такие же сны, вызванные предполагаемым дьявольским воздействием, заслуживали прощения.

Стоит обратить внимание на то, что обязательный брак, установленный православной церковью для белого духовенства, в бытовом отношении сближал священника с его паствой. И быт женатого священнослужителя "выдвигал в сущности те же вопросы, которые затем приходилось решать попу применительно к своим детям" (Б.А. Романов)

3. Русский народный женский костюм

Женская одежда состояла из длинной рубашки с рукавами. Поверх неё надевали сарафан, обычно шерстяной, а в южных областях носили клетчатую домотканую юбку-понёву, голову покрывали платком. Девушки могли ходить с открытой головой. Они, как правило, заплетали одну косу и украшали голову плотной лентой, обручем или венцом. Сверху, если было нужно, надевали платок. Замужняя женщина не имела права появляться при посторонних с открытой головой. Это считалось неприличным. Волосы у неё были заплетены в две косы, а на голову надевали богато украшенный твёрдый кокошник или особую мягкую шапочку – рогатую кичку, затем платок. В будни вместо парадного кокошника обычно надевали скромный повойник. Открытым у замужних женщин оставались лишь лицо да кисти рук.

Одежду в крестьянской семье всегда делали женщины. Они обрабатывали лён, этот чудесный северный шёлк, пряли из него тонкие мягкие нитки. Долгой и трудной была обработка льна, но под сильными и ловкими руками крестьянок лён превращался и в белоснежные ткани и в суровые холсты, и в прекрасные кружева. Эти же руки шили одежду, красили нитки, вышивали праздничные наряды. Чем трудолюбивее была женщина, тем тоньше и белее были рубашки у всей семьи, тем замысловатее и красивее были на них узоры.

Обучение всем женским работам начиналось с раннего детства. Маленькие девочки с шести-семи лет уже помогали взрослым в поле сушить лён, а зимой пробовали прясть из него нити. Для этого им давали специально сделанные детские веретёна и прялки. Подрастала девочка и с двенадцати-тринадцати лет начинала сама готовить себе приданое. Она пряла нитки и сама ткала холст, который хранили к свадьбе. Затем она шила себе и будущему мужу рубашки и необходимое бельё, вышивала эти вещи, вкладывая в работу всё своё умение, всю душу. Самыми серьёзными вещами для девушки считались свадебные рубашки для будущего жениха и для себя. Мужскую рубашку украшали вышивкой по всему низу, делали неширокую вышивку по вороту, а иногда и на груди. Долгие месяцы девушка готовила эту рубашку. По её работе люди судили, какая из неё будет жена и хозяйка, какая работница.

После свадьбы, по обычаю, только жена должна была шить и стирать рубашки мужа, если не хотела, чтобы другая женщина отобрала у неё его любовь.

Женская свадебная рубашка тоже была богато украшена вышивкой на рукавах, на плечах. Руки крестьянки – от них зависело благополучие семьи. Они всё умели делать, никогда не знали отдыха, они защищали слабого, были добрыми и ласковыми ко всем родным и близким. Поэтому их следовало украсить красиво вышитыми рукавами в первую очередь, чтобы люди сразу замечали их, проникались к ним особым уважением, понимая особую роль рук в жизни женщины-труженицы.

Прясть и вышивать было принято в часы, свободные ото всех других работ. Обычно девушки собирались вместе в какой-нибудь избе и садились за работу. Сюда же приходили парни. Часто они приносили с собой балалайку и получался своеобразный молодёжный вечер. Девушки работали и пели песни, частушки, рассказывали сказки или просто вели оживлённый разговор.

Вышивка на крестьянской одежде не только украшала её и радовала окружающих прелестью узоров, но и должна была защитить того, кто носил эту одежду, от беды, от злого человека. Отдельные элементы вышивки носили символическое значение. Вышила женщина ёлочки – значит, желает она человеку благополучной и счастливой жизни, потому что ель – это древо жизни и добра. Жизнь человека постоянно связана с водой. Поэтому к воде нужно относиться с уважением. С ней нужно дружить. И женщина вышивает на одежде волнообразные линии, располагая их в строго установленном порядке, как бы призывая водную стихию никогда не приносить несчастья любимому человеку, помогать ему и беречь его.

Родился у крестьянки ребёнок. И его первую простую рубашечку она украсит вышивкой в виде прямой линии яркого, радостного цвета. Это прямая и светлая дорога, по которой должен идти её ребёнок. Пусть эта дорога будет для него счастливой и радостной. Вышивка на одежде, её символические узоры связывали человека с окружающим его миром природы, добрым и злым, хорошо знакомым и всегда новым для него. "Язык" этих символов был понятен людям, они чувствовали его поэтичность и красоту.

Особую роль в русском костюме всегда играли пояски. Маленькая девочка, впервые севшая за ткацкий станок, начинала своё обучение ткачеству именно с пояска. Тканые разноцветные и рисунчатые пояски носили в основном мужчины, завязывая их спереди или чуть сбоку. Каждая невеста должна была обязательно выткать и подарить жениху такой поясок. Завязанный узлом, он становился символом нерушимой связи между мужем и женой, их благополучной жизни. Поясок невесты обовьётся вокруг тела жениха, сохранит его тепло, защитит от злого человека, считали люди. Кроме того, невеста дарила свои пояски всей многочисленной родне будущего мужа. Ведь она входила в новую семью, и с этими людьми ей тоже нужно было установить добрые и прочные отношения. Так пусть её яркие пояски украсят одежду новой родни, защитят от несчастья.

Заключение.

Многие старые и новые философы, фольклористы и психоаналитики говорят об имманентной женственности русской души и русского национального характера. В языке и народной культуре Россия всегда выступает в образе матери. Некоторые авторы делали из этого обстоятельства далеко идущие политические выводы, вплоть до неспособности России к политической самостоятельности, трактуя "вечно-бабье" начало российской жизни как "вечно-рабье" , тоскующее по сильной мужской руке. Другие суживают проблему до внутрисемейных отношений, подчеркивая, что в России "патриархат скрывает матрифокальность" : хотя кажется, что власть принадлежит отцу, в центре русского семейного мира, по которому ребенок настраивает свое мировоззрение, всегда стоит мать. Отец - фигура скорее символическая, всем распоряжается мать и дети ее больше любят.

Список литературы.

С. Лесной «Откуда ты, Русь?» Ростов-на-Дону: «Донское слово», «Квадрат», 1995г.

Миролюбов Ю.П. "Сакральное Руси". Собрание сочинений в двух томах. Москва, издательство АДЕ "Золотой век", 1997г.

С.М. Соловьев Сочинения. В 18 кн. Кн I. Т. 1-2. «История России с древнейших времен». - М.: Голос, 1993.

В. Калугин «Идеалы русского эпоса» //Русь Многоликая- М.: Советский писатель, 1990.

Русские Веды. - М: Наука и религия, 1992.

А.К, Белов Изначалие. М.:НКДР, 1993.

Шишкина В.И., Пурынычева Г.М. История русской философии (XI-нач.XXвв.): Учебник - Йошкар-Ола: МарГТУ, 1997.

Женщина в Древней Руси История говорит не только о датах...

1. Реферат >> История

   Среди нормативно-правовых актов Древней Руси занимает Русская Правда. Русская... крестьянской собственности на землю в Древней Руси значительно задерживалось там, где... являлась женщина , только при заключении и расторжении брака. Развод супругов в Древней Руси ...

2. Внутреннее устройство Древней Руси

   Реферат >> Исторические личности

3. Календарная традиция Древней Руси

   Задача >> Культура и искусство

   ПРАЗДНИКОВ ДРЕВНЕЙ РУСИ Одним из элементов календарной традиции праздников Древней Руси были... поручали самой уважаемой в селе женщине , хорошей работнице. Наши предки... называлась «княжной» и приготовлялась женщинами . Встречать праздник Рождества Христова...

В Москве много переулков, названных по названиям профессий людей, живших в них. В Кожевническом переулке жили кожевники, в Колпачном – колпачники, в Плотниковом – плотники. Как ни странно, в Хамовническом переулке жили не хамы, а ткачи. А кто жил в Воротниковском переулке?

(Стражники, или «воротники». )

В Толмачёвском переулке в Москве жили раньше переводчики (толмачи), на Кузнецком мосту – кузнецы, в Колпачном переулке – колпачники, изготовлявшие головные уборы. А что производили на Верхней Болвановской улице?

(Болванки для шляп. Теперь эта улица называется Верхней Радищевской.)

В княжеские времена Киев был настоящим Городом Мастеров. Одной из наиболее почитаемых была профессия тех, кого называли «чародеями, работающими у горна». О какой профессии идет речь?

(Гончар – от слова «горньчар», т.е. «чародей, работающий у горна».)

Плотники на Руси были непревзойдёнными строителями. Без единого гвоздя им было под силу и церковь срубить, и мост навести. Но примерно с 10-го века стали возводиться и каменные сооружения. Из камня и кирпича ставили не только стены, но и дома. Название новой профессии произошло от стройматериала, из которого делался кирпич, – глины. В то время слово «глина» звучало как «зъдъ», или «зод». Как же стала называться новая профессия и сооружения, возведённые такими мастерами?

(Зодчий, который строил здание.)

Когда в 12-13 вв. истопники на Руси занимались своим обычным делом, их основной пищей была рыба. Почему?

(Потому, что истопниками тогда называли пиратов, от слова «топить» суда.)

Как при Петре I называли знаменосца?

(Когда-то на Руси называли знамя прапором. А при Петре I прапорщиком стали называть знаменосца.)

Представителя какой профессии на Руси называли «золотых дел мастер»?

(Ювелира.)

Во времена Екатерины II существовала профессия, люди которой выжигали с мундиров сусальное золото. Делалось это так: одежду клали на большие противни и засовывали в печь. Ткань истлевала, а золото стекало в приготовленные ведра. Сейчас название этой профессии в приложении к человеку приобрело крайне негативный оттенок. По словарю Ожегова, это плут, пройдоха, прижимистый человек. Что же это за профессия?

(Выжига.)

Почему на Руси купцы, торговавшие тканями, предпочитали нанимать продавцов маленького роста?

(В старину ткань измеряли локтями. Локоть – расстояние от локтевого сустава до среднего пальца. У маленького продавца локоть короче, денег за отрез ткани можно получить больше.)

Как называли торговца подержанными вещами: маклак или вахлак?

(Маклак.)

Кого в старину называли «офенями»: торговцев или женихов?

(Торговцев, в разнос продающих галантерейные товары, книжки, лубочные картинки.)

Коробейник на Руси занимался торговлей или изготовлением коробов из бересты?

(Торговлей. Вразнос продавал галантерейные товары, мелкие вещи, необходимые в крестьянском быту.)

По дороге от Посольского двора к Кремлю в свое время можно было зайти на так называемый вшивый рынок, где продавались разные старый вещи, там же сидели и представители некой профессии. Что же это за профессия, если немецкий путешественник Адом Олеарий вспоминал, что ходил по площади, как по мягкой обивке?

(Брадобрей, парикмахер – вся площадь была устлана волосами. )

Древняя Русь. Человек подходит к дубу, сосне или липе. В руках у него топор и специальный нож, на ногах древолазные шипы. Назовите его профессию?

(Бортник– человек, занимавшийся бо́ртничеством, от слова «борть» – дупло дерева. Бортничество – старейшая форма пчеловодства, при которой пчёлы живут в дуплах деревьев. )

В средние века в России профессия пряхи была одной из самых распространенных. Насчитывалось несколько десятков разновидностей прях, которые делали разные типы нитей для разных целей. Две самых основных специальности прях назывались основницы и уточницы. Что они делали?

(Делали нити для, соответственно, основы и утка. Уток – поперечные нити ткани, переплетающиеся с продольными – основой.)

Согласно словарю Даля, так издревле на Руси называли тех, кто шьёт одежду, простого крестьянского портного. А позже – дрянного людишку. Как же?

(Шваль.)

В каком российском городе установлен единственный в мире памятник бурлакам, чьим каторжным трудом богатело Поволжье?

(В городе Рыбинске, который в своё время получил неофициальный статус «столицы бурлаков».)

За какое из царских развлечений прежде отвечал егермейстер?

(За охоту.)

Как называют помощника мастера-ремесленника?

(Подмастерье.)

На Руси нерадивого ученика ремесленника могли запереть с инструментом и «посадить на хлеб и воду» на целый год. Скрасить его одиночество мог только четвероногий друг. Мастера, которые получались в результате такого обучения, были весьма искусны. Как говорили о тех из них, кто из-за голодухи поступал со своим другом в процессе обучения весьма не по-товарищески?

(«Съел на этом деле собаку».)

Как называется мастер, который занимается изготовлением бочек?

(Бондарь, или бочар.)

Каким именем называли в дореволюционной Москве всех дешёвых извозчиков?

(Ванька.)

Слугу в трактире называли половой или посудный?

(Половой.)

Как бы в Русском государстве до 18 века назывался наш нынешний бармен?

(Виночерпий. Это должностное лицо, ведавшее винными погребами, разливавшее и подносившее напитки на пиру.)

Раньше – это был купец, торговец, преимущественно иностранный. А сейчас – знакомый человек, которого вы принимаете в своём доме. Кто это?

(Гость.)

Какой российский живописец любил писать купцов, что своим предприимчивым умом славились, и купчих – холёных и дородных?

(Борис Михайлович Кустодиев.)

Раньше на Руси у каждого человека этой профессии был свой учитель. Право на самостоятельную работу ученик получал только после смерти учителя. Человек этой профессии жил обычно рядом с местом своей работы и нередко, поскольку жалование было маленьким, совмещал еще несколько профессий – был и трапезником, и могильщиком. Назовите эту профессию.

(Звонарь.)

Представителям какой старинной профессии угрожали такие две напасти как глухота и удары молнии?

(Звонарям.)

Догадайтесь, кого наши предки называли пестуном?

(Заботливого воспитателя. Пестовать – заботливо, любовно выращивать, воспитывать, а также нянчить.)

Переведите на современный язык слово «обережный», которое служило названием одной из профессий наших предков.

(Телохранитель.)

В сказке П.П. Ершова «Конёк-горбунок» читаем:

Спальник тут с полатей скок
И со всех что было ног
Во Дворец к царю пустился.

Кто такой «Спальник»?

(В русском государстве 11-17 веков – придворный, в чьи обязанности входило помогать Государю одеваться и раздеваться.)

Раньше этим словом называли служанку, выполнявшую грязную работу, а сейчас так называют замарашку, грязнулю. Что это за слово?

(Чумичка.)

Какое слово в старину было пренебрежительным названием писателя и журналиста (употреблялось оно в значении «писака»)?

(«Шелкопёр», от словосочетания «щёлкать пером».)

Как на Руси называли философа?

(Любомудр, любомудрие – философия.)

Клоуна или писаря раньше называли «паяц»?

(Клоуна.)

Кого в России в XVIII - XIX веках называли коновалом?

(Ветеринара, окончившего специальную школу.)

Толмач или басмач был на Руси переводчиком во время беседы и переговоров?

(Толмач.)

Кого в словаре Даля называют борзописцем: доносчика или стенографиста?

(Стенографиста. Сейчас так иронично называют человека, который пишет быстро, наспех и поверхностно.)

Раньше этим словом называли хозяина постоялого двора, а сегодня им называют работника, который поддерживает чистоту и порядок во дворе и на улице. Что это за слово?

(Дворник.)

Кого на Руси звали представщиками?

(Актёров.)

Фигляр в старину – это... Кто?

(Фокусник, акробат.)

Что на Руси, согласно Далю, делал рудомёт?

(Пускал кровь больным. Обычно эта обязанность ложилась на цирюльников.)

Чем занимался на Руси стряпчий: юриспруденцией, военным делом или кулинарией?

(Юриспруденцией.)

Представителя какой профессии в старину называли ваятелем? А зодчим?

(Скульптор, архитектор.)

Московский музей какого символа России стал возможен благодаря нелёгкому труду валяльщиков?

(Музей Валенка.)

Как называли работницу, занимавшуюся ручной стиркой?

(Прачка.)

Назовите профессию людей, которые, как правило, были уроженцами Финляндии, носили с собой большую ложку со складной ручкой и имели право бесплатно посещать бани в Петербурге 19-го века.

(Трубочисты. Ложкой с большой складной ручкой они выгребали золу из дымоходов. В Петербурге в 19-м веке 2/3 трубочистов были финнами. После революции они вернулись на родину.)

В Старом Таллине они честно выполняют все свои обязанности. Не забывая приносить счастье тому, кто к ним прикоснётся. Кто они?

(Трубочисты.)

«Без нас и род человеческий прекратится!» – отстаивала честь этой профессии Акулина Гавриловна в пьесе о похождениях Миши Бальзаминова. Что это за профессия?

(Сваха.)

Кого в России XIX века называли присяжный поверенный: адвоката или прокурора?

(Адвоката.)

Как в позапрошлом веке называли железнодорожников?

(Путейцами.)

Представители какой старинной профессии используют на работе в качестве подручных средств ёрш, гири и тросы?

(Трубочисты.)

Эта профессия довольно опасная. Действительно – по имеющимся данным в России из всех, кто занимался это нелегкой профессией, до пенсии дожило всего 60% (правда и они на заслуженный отдых не ушли). Сейчас у нас этой профессии нет. Что это за профессия?

(Царь. Из всех российских царей только 60% умерло от старости, остальным умереть помогли.)

Скажи, не стыдно ли, что на Святой Руси
Благодаря тебе не видим книг доселе?
К представителю какой профессии обращался А.С. Пушкин в этих строках?

(К цензору.)

Карманники как воры-специалисты появились только в XVII веке, после появления на одежде карманов. Кто же был профессиональным предшественником карманников в России?

(Мошенники. Они отрезали кошелёк – мошну.)

Как назывался бы наш министр обороны в Древних Афинах?

(Стратег. Он командовал в Афинах всеми войсками. Ими были Перикл, Фемистокл, Алкивиад.)

В Древнем Риме – учитель, обучавший детей азам языкознания – грамматик. Учитель чтения – литератор. Раб, сопровождавший детей в школу и из школы – педагог. А как в Древнем Риме называли учителя арифметики?

(Калькулятор.)

Сведения о простых людях древнего Рима мы черпаем главным образом из эпитафий. Сохранилось много надписей о гладиаторах, о различных ремесленниках. И только одна-единственная надпись донесла до нас сведения о представителе этой профессии. Звали его Фурием Филокалом, жил он в Капуе, как гласит эпитафия, «бедно и честно». Времена меняются, но и сейчас большинство представителей этой хорошо знакомой вам профессии живут бедно и честно. Назовите эту профессию.

(Школьный учитель.)

Как в Древнем Риме назывался учитель красноречия?

(Ритор.)

Вскоре после проведения в честь Зевса первой Олимпиады древности впервые в истории сформировалась служба «эллонодиков», прошедших нешуточную подготовку. Как зовутся их современные коллеги?

(Спортивные судьи, или арбитры. «Эллонодик» в дословном переводе – «греческий судья».)

Это одна из древнейших «профессий», но не самая древняя. В переводе с греческого название этой «профессии» – «пробовать», «испытывать». Нет – это не летчик-испытатель. Некоторые историки к представителям этой «профессии» относят Христофора Колумба, Васко да Гама и Фернандо Магеллана. Сейчас эта «профессия» переживает второе рождение. Назовите эту широко распространенную «профессию».

(Это «пират», от др. греч. peiran.)

В Древнем Риме была профессия «аргироскоп». Чем занимались люди этой профессии?

(Они проверяли «на зуб» монеты.)

В Древнем Риме насчитывалось до 7 тысяч профессионалов, востребованных и по сей день. Правда, тогда их обязанностью было в случае чего рушить дома. Ныне они делают именно это. Что?

(Заливают горящие здания водой и пеной. Это пожарные. А в те далёкие времена пожарные просто обрушивали дом, чтобы не дать огню распространиться дальше.)

Греки называли строителей архитекторами или зодчими?

(Архитекторами.)

Традиция этой профессии существует уже три века. Вначале ей владели только мужчины, но к XVIII веку женщины полностью вытеснили мужчин из этой профессии. С японского языка ее название переводится как «человек искусства». Что это за профессия?

(Гейша – профессиональная танцовщица и певица, приглашаемая для приёма и развлечения гостей.)

Как в средневековой Японии называли профессиональных шпионов, скрытно выполнявших сложное задание?

(Ниньзя.)

В середине XIX века широкое распространение получили арифмометры. Их обслуживали специально подготовленные люди, умевшие быстро и точно считать с помощью этого прибора. Скажите, как называлась профессия такого человека.

(Калькулятор.)

Как в феодальной Руси 10-18 вв. назывались крупные купцы, которые вели межгородскую и зарубежную торговлю?

а) Гости;

б) Туристы;

в) Пришельцы;

г) Челноки.

Кто на службе средневекового русского князя ведал пчеловодством и мёдоварением?

а) Спальник;

б) Сокольничий;

в) Чашник;

г) Конюший.

Чем или кем при российском дворе заведовал шталмейстер?

а) Царскими покоями;

б) Царской псарней;
в) Царскими конюшнями;

г) Дворцовыми слугами.

Кто заведовал в помещичье время всей псовой охотой?
а) Ловчий;

б) Доезжачий;
в) Выжлятник;

г) Борзовщик.

Из лексикона представителей какой профессии произошло выражение: «Пуститься во все тяжкие»?

а) Кузнецов;

б) Звонарей;
в) Бурлаков;

г) Столяров.
(Что означало звонить в большие, тяжёлые колокола. Сейчас же это выражение означает: начать делать что-нибудь, используя все пути, возможности, или начать вести себя крайне предосудительно.)

По величайшему повелению какого русского монарха в 1871 году женщины были допущены на государственную службу?

а) Пётра I;

б) Ивана IV Грозного;
в) Александра II.

г) Николая II.

Как назывались торговцы всякими мелочами, сопровождавшие войска в дальние походы?

а) Маркитанты;

б) Военторговцы;
в) Коммивояжёры;

г) Мародёры.

Что делал шинкарь?

а) Шинковал капусту;
б) Изготавливал колёса;
в) Занимался шиноремонтом;
г) Содержал небольшое питейное заведение.
(Которое называлось шинком.)

Для мастеров-ложкарей подмастерья заготовляли деревянные чурки под будущие ложки. Процесс назывался именно так. Как?

а) Точить лясы;

б) Бить баклуши;
в) Тянуть канитель;

г) Колоть глаза.

Кого в Одессе называли биндюжниками?

а) Налётчиков;

б) Портовых грузчиков;
в) Ломовых извозчиков;

г) Рыночных перекупщиков.
(Извозчиков, перевозивших тяжести, грузы.)

Чем при императорском дворе занимался рекетмейстер?
а) Докладывал прошения императору;
б) Отвечал за фейерверки;
в) Выбивал царские долги;
г) Устраивал игры и развлечения.

Как в дореволюционной России назывался чиновник, возглавлявший низшую структурную часть учреждения?

а) Креслоначальник;

б) Столоначальник;
в) Портфеленачальник;

г) Кабинетоначальник.

В каком заведении дореволюционной России торговал целовальник?
а) В табачной лавке;

б) В булочной;
в) В парикмахерской;

г) В кабаке.
(Продавец в питейном заведении, кабаке.)

Кого в России конца 18-го века называли «архаровцами»?
а) Полицейских;

б) Пожарных;
в) Ямщиков;

г) Цыган.
(Прозвище русских полицейских, по имени Н.П. Архарова, московского оберполицмейстера. В переносном смысле архаровец – отчаянный озорник, хулиган.)

Какое из этих должностных лиц Российской империи НЕ было полицейским?
а) Городовой;

б) Бурмистр;
в) Пристав;

г) Жандарм.
(Управляющий помещичьим имением; староста, назначенный помещиком.)

Какие надзиратели в царской России следили за порядком на улицах города?

а) Недельные;

б) Месячные;
в) Квартальные;

г) Годовые.

Кого на Руси до конца 19-го века называли ямщиками?

а) Землекопов;
б) Рабочих кладбищ;
в) Рабочих по ямочному ремонту дорог;
г) Возниц, кучеров на почтовом тракте.

В XIX веке московский градоначальник издал указ, в котором закрепил фразу, рекомендуемую ямщикам для замены брани в присутствии дам. Этой фразой с успехом пользуемся и мы. Что за фразу он рекомендовал?
а) «Крекс, пекс, фекс»;

б) «Ширли-мырли»;

в) «Ёлки-палки»;

г) «Бяки-буки».

Как в России до революции назывались сословные объединения купцов?
а) Гильдии;

б) Коллегии;

в) Товарищества;

г) Кланы.
(Привилегированное гильдейское купечество делилось с 1775 года по размерам капитала на три гильдии.)

Как в России XIX века обращались к купцам?
а) «Ваше преподобие»;

б) «Ваше степенство»;
в) «Ваше высочество»;

г) «Ваше высокоблагородие».

Представители какой профессии в средние века успешно заменяли врачей?
а) Кузнецы;

б) Алхимики;
в) Цирюльники;

г) Портные.

Чем раньше занимались ремонтёры?
а) Заготовкой съестных запасов;

б) Проведением ревизий;
в) Обучением новобранцев;

г) Закупкой лошадей.
(Офицер, занимающийся закупкой лошадей.)

Представитель какой профессии в послереволюционной России назывался «шкрабом»?
а) Полотёр;

б) Учитель;
в) Посудомойка;

г) Сторож.
(Шкраб – сокращение от «шк ольный раб отник».)

Что делала барышня, работая на ундервуде?
а) Крутила руль;

б) Отвечала на звонки;
в) Стучала по клавишам;

г) Ругала провайдеров.
(Эта барышня была машинисткой, ведь «Ундервуд» – пишущая машинка.)

Как назывался предводитель хора в древнегреческой трагедии?
а) Корифей;

б) Архонт;
в) Хорион;

г) Харита.
(А сейчас так называют выдающихся деятелей на каком-либо поприще. Например, корифеи науки.)

Как в старину называли актёра?
а) Лицемер;

б) Лицеист;
в) Лицедей;

г) Обличитель.

Кому раньше помогали ретушёры?
а) Пожарным;

б) Композиторам;
в) Фотографам;

г) Парикмахерам.
(Они могли по желанию клиента улучшить фотографию – исправить овал лица или закрасить морщинки. А могли и раскрасить фото акварелью. Сейчас эту работу выполняют специальные компьютерные программы.)

Весёлые вопросы на знание пословиц и крылатых фраз о профессиях

В X - XVII вв. все женщины - даже те, кто в силу обстоятельств был удален от внесемейной экономики - были вовлечены в многообразную трудовую и организационную деятельность, хотя бы в пределах домохозяйств или собственных вотчин.

О том, что считалось «женской работой», как работали женщины, как относились они сами и общество того времени к их труду в ранний, «домосковский» период (X - XV вв.), исследователи могут судить лишь по крайне скупым и немногочисленным упоминаниям в нарративной литературе, судебных актах, случайным записям на полях книг, редким свидетельствам частной переписки (новгородским берестяным грамотам). В изобразительном материале X - XV вв. (фресках, миниатюрах) женщины, если и присутствуют, то никаких функций не выполняют, создавая лишь «толпу».

Менее всего известно о повседневной работе сельских жительниц Древней Руси, составлявших большинство населения. Чувство неуверенности в материальной обеспеченности и неуверенности духовной - определяло их поведение. Ежедневная работа в поле и по дому занимала у женщин из непривилегированных слоев общества подавляющую часть светового дня. «Труждались» в поле и дома все члены семьи, в том числе женщины, так как буквально над каждой семьей в Древней Руси постоянно висела угроза голода. Частые неурожаи были подлинным бедствием в X - XV вв., уносившим человеческие жизни, подобно эпидемиям. Хлебные нероды заставляли порой древних русов покидать насиженные места целыми семьями, продав (как мать некого Гордея, автора берестяного письма XII в.) или даже просто бросив старое жилье с хозяйством при нем.

Позже, в эпоху складывания единого государства (XIV - XV вв.) качество жизни, особенно в городах, по сравнению с ранним периодом, заметно повысилось, но принцип самообеспечения преобладал. На массовом уровне потребности людей и характер их потребления во многом определялись климатическими условиями. Средневековым русам жилось тяжелее, чем жителям юга Европы: морозный и холодный климат требовал большего количества пищи, иной структуры питания (значительной роли белковых продуктов), но он же позволял хранить подолгу съестное на «ледниках» (в погребах). Забота о том, чтобы в них всегда был запас продуктов, лежала на женщинах. Итальянец А. Контарини специально отметил, что «в конце ноября сельские жители убивают своих коров и свиней и вывозят их на продажу», причем хозяйки и слуги покупают мясо целыми тушами и, таким образом, «употребляют в пищу животных, убитых за три месяца и более».

На плечах женщин лежала и забота о домашних животных, содержавшихся в холодное время года в небольших клетях вблизи домов или в самих домах. Даже в XVII в. иностранные путешественники отмечали, что «женщины у них доют коров, с которыми живут в одной избушке». Загодя приходилось заготавливать корм скоту на зиму: в культурном слое XI - XIV вв. археологам часто встречаются серпы и косы-«горбуши», которыми женщины работали, заготавливая солому, сено.

Недостаточно высокий уровень развития сельскохозяйственной техники (орудия делались преимущественно из дерева с железными рабочими частями) обусловливал высокие временные затраты при выполнении работ. Вряд ли в средневековье существовало ролевое и функциональное разделение обязанностей, какое-либо деление на «мужской» и «женский» (более легкий) труд. Женщины работали наравне с мужчинами, в том числе, вероятно, и во время посевной, и на пахоте, и при сборе урожая, и при его обработке. Древнейший русский закон - «Русская Правда» подтвердила распространенность ситуации, когда «жена с дчерию» «страдовали» за умершего мужа и отца из расчета: год «страды» за одну гривну долга господину.

Выполнение женщинами ряда производственных операций в поле и в огороде требовало от них подчас не толь¬ко ловкости или сноровки, но физической мощи. Одна поливка огорода (воду носили кувшинами) могла занять до половины суток. Когда грядки обрабатывались примитивными деревянными «заступами» и мотыгами-«лыскарями», огородничество также требовало немалых усилий. Часто работа, делавшаяся женщинами, была просто непосильной. Она безвременно старила сельских жительниц, несла с собой не только «руци посиневшие и опухшие», но и куда более серьезные болезни, преждевременные смерти.

Поскольку в условиях натурального хозяйства масса предметов домашнего обихода должна была производиться домашним способом и из местного сырья, постольку на плечах женщин в крестьянских семьях лежала немалая часть дел, связанных с одеждой. Вместе с мужчинами их жены, сестры, дочери, невестки мяли лен, теребили и трепали пеньку, сучили и чесали нити, стригли овец специальными ножницами, «били» и валяли шерсть. Вечерами же пряли, ткали грубое полотно. Многие умели выделывать меховые шкурки на верхнюю одежду и кожу на кожаные «поршни» (в одной из берестяных грамот содержится приказание ремесленницам «посолить» свежую кожу, но не «пелить» (пялить, распяливать) «ничимо же»). Некоторые женщины умели драть лыко на лапти, кроить и шить головные уборы, одежду, обувь - так что «вси свои ее одени» (одеты) были.

Некоторые необходимые предметы прядильной и ткацкой работы, в частности круглые глиняные пряслица и деревянные веретена, сохранили имена владелиц - «Полин пряслень», «Потворин пряслень», «Бабин пряслень», «Иринин». Находки веретенных пряслиц, равно как длинных игл и точилок для них буквально во всех женских захоронениях домонгольского времени свидетельствует о том, что прядение и последующие опера¬ции по производству ткани и шитью одежды буквально «от веку» считались «женскими». Об этом говорит языческий культ древнеславянской богини ткачества - Мокоши, которая изображалась в виде женщины, пальцы которой обращаются в гребни прялок (типичный мотив архаической вышивки).

С XIV в. в русских городах уже существовала профессия вышивальщицы. Частично утраченный образец письма-расчета о заказе на вышивку сохранила берестяная грамота № 228 (XIV в.), в которой заказчик или заказчица перечисляют предполагаемые операции, за которые будет выплачено по расценкам: стирку и беление полотна («хама»), а затем его расшивание «зелоным», «церленым», «жолтым шолками». Немало женщин-холщевниц и белильщиц было в новгородских ремесленных «рядах».

Женщины непривилегированных сословий Древней Руси рано овладели сложным тканьем с узорами, работая на простом ткацком стане. Это женское «тружданье» требовало большого уменья, необычайного терпения и внимания. Легче было вышить орнамент на готовой ткани или нашить его как полоску сверху (археологам известна такая тканая лента, предназначенная для нашивания на начельник княгини Анны, матери в. кн. Владимира Святославича). Однако на праздничной и парадной одежде знати рисунок был вытканным. Курганные древности, находки археологов в культурных пластах XIII - XIV вв. и особенно книжные миниатюры свидетельствуют, что древнерусские женщины достигли в прядении, ткачестве и вышивках изумительного мастерства. И хотя многие ткани княжеских одежд были привозными, однако уже к XII в. некоторые древнерусские мастерицы освоили особый прием вышивки («клопец») - ручное подражание роскошным импортным аксамитам.

В конце XIV в. у древнерусских прядильщиц появились самопрялки, приводимые в движение маховым колесом с помощью ножной педали. Они существенно облегчали и убыстряли работу, но были принадлежностью лишь крупных хозяйств.

Известно также, что в крупных хозяйствах типа вотчин звенигородского князя Юрия Дмитриевича (начало XV в.) или «посадницы» Марфы Борецкой (конец XV в.) имелись специальные «ставные дворы», в которых крестьянки ткали полотно для своих господ. Некоторые документы даже позволяют утверждать, что к XV в. появилась особая специализация в «женском ткачестве»: среди исполнительниц господских заказов в составе приданого за дочерью, данного вдовой московского боярина Ксенией Ивановной Плещеевой, названы «бралья скатерница» и «девка-тонкопрядица».

В элитной среде «прилежание пяличное» давало не меньший, а освобожденное от гнета обязательности, даже больший импульс для проявления индивидуального вкуса и самоактуализации женщины. Работы «люботрудниц» - царицы Анастасии Романовой (первой жены Ивана Грозного) и царевны Ксении Годуновой (дочери царя Бориса) хранятся сегодня в ризнице Троице-Сергиевой лавры. Не менее известны и прикладные работы знаменитой интриганки середины XVI в. Евфросиньи Старицкой, удаленной Иваном Грозным с политической арены в Воскресенский женский монастырь на Белоозере. Для ее неуемной энергии необходим был выход, и потому организация на Белоозере, а затем и в Горицком монастыре знаменитых золото-ткацких мастерских стала формой «замещения» деловой активности княгини.

Очевидно, что большинство повседневных эмоциональных отношений и связей возникало у женщин в процессе выполнения ими различных производственных операций. Девочек начинали готовить к домашним работам с 4-5 лет, целенаправленно обучали с 7 лет (в том числе и в княжеско-боярской среде). Появление в сборниках для назидательного чтения тезиса о педагогическом значении работы относится к сравнительно позднему времени (не ранее XVI в.), когда труд стал пониматься как средство самообуздания и самовоспитания. Тогда же самоотверженная работа женщины стала приравниваться к самоотдаче в молитве, подвигу благочестия. В XVII в. отношение к женскому труду как к норме жизни отразилось в «Сказании о Дракуле», в котором плохая работа оказалась приравненной к преступлению (Дракула, увидев на каком-то человеке рваную рубашку, приказывает наказать его молодую жену: «Почто ты леность имевши к мужу своему? Он должен… тебе хранити, а ты срачицы не хочешь ему учинити, а здрава сущи телом! Ты еси повинна…»).

Составитель «Домостроя» протопоп Благовещенского собора Сильвестр, подробно расписав, как учить дочерей «всякому порядку, и промыслу, и рукоделию», невольно выразил собственную оценку роли «трудового обучения» в частной жизни матерей и воспитываемых ими девочек. Поздние нарративные тексты упоминали уже девичье «прилежание в предивенном пяличном деле», а также «хитро-ручное изрядство» и «шелковидное ухищрение» в контексте положительных характеристик юных невест. Отмеченная Сильвестром рачительность хозяйки к каждому кусочку, крошке, лоскутку, воспитываемая в девушках с детства, показывает, насколько ценились в частной жизни человека допетровского времени все эти блага: еда, питье, одежда.

Православная идея «воспитания работой» не противоречила и народной традиции, которой была свойственна поэтизация труда. Если в православных текстах труд часто подразделялся на престижный «мужской» (пахота, строительство) и не столь престижный «женский» (приготовление пищи, уход за скотиной, ткачество), то народная традиция уважала любой труд в равной степени. В фольклорных и письменных источниках часты упоминания мужчин, занятых приготовлением пищи, и женщин, выполняющих «мужскую» работу. Такие сведения есть и в сказках, и в пословицах. Посетивший Россию в конце XVII в. посол Рима в Москве Я. Рейтенфельс вообще отметил, что «женщины трудятся на полях гораздо более, чем мужчины».

Быт и работа незажиточных горожанок во многом напоминали образ жизни в деревне. Как и в сельской местности, женщинам в городе приходилось заботиться о заготовке продуктов впрок, следить за их сохранностью, уметь распределять заготовленное на более или менее длительные сроки. Вставать женщинам в городе приходилось, как и крестьянкам, очень рано, засветло. Церковные правила, осуждавшие тех, кто «ленящеся лежат» по утрам, закрепляли лишь то, что складывалось традиционно. День начинался с забот о тепле и воде. Последнюю приносили ежедневно из колодцев - ведрами на коромыслах, кувшинами, которые, кстати говоря, подписывались теми, кому они принадлежали («Федорин кувшин»). Каждая хозяйка должна была уметь управиться с длинным ухватом, которым ставились в печь специально предназначенные для готовки в ней глиняные горшки. И хотя, по словам заезжих иностранцев, в большинстве домов «посуды было немного: 3-4 глиняных горшка и столько же глиняных или деревянных блюд», тем не менее и эта нехитрая домашняя утварь требовала ухода, что, вероятно, было тоже «женским делом».

Хотя некоторая часть посуды типа братин и ендов использовалась за столом вкруговую, большинство предметов были все же индивидуального пользования (ложки, тарелки, чары, чаши и иные сосуды для питья, которые можно увидеть на миниатюрах, изображающих свадебные пиры). Она требовала значительного времени для содержания в чистоте, что, по мнению итальянца А. Контарини, в условиях «невероятных» морозов «было непросто».

Нелегким было в X - XVII вв. и приготовление повседневной и праздничной пищи - дело, также традиционно считавшееся «женским». В питании большинства горожан и крестьян допетровского времени преобладали мучные продукты. В XI - XIII вв., чтобы растереть зерна ржи, ячменя, овса, проса на ручных мельницах (жерновых поставах), растолочь их в деревянных ступах с массивными металлическими пестиками, приготовляя самое распространенное (по крайней мере с XI в.) и часто упоминаемое в письменных источниках блюдо - «кашу», нужно было приложить немало усилий и затратить много времени. О тех, кто готовил пищу («сочиво» - кашу из бобовых) для стола зажиточного руса XII в., было сказано, что они «работающе и делающе съ потьмъ» эту работу.

Молоко и молочные продукты использовались как в натуральном, так и в сквашенном виде (сметана, «сыр» - в смысле творог), что говорит о рачительном отношении древнерусских хозяек к продуктам питания и знании ими способов сохране¬ния скоропортящейся еды. Известные по раскопкам культурных слоев древнерусских городов мутовки для сбивания сливок, сработанные из еловых сучковатых палочек, позволяют подтвердить предположения об усложнении рациона питания со второй половины XIII в.

Сравнительно подробно из повседневных кулинарных занятий женщин может быть описано приготовление хлеба. В X - XIII вв. мельничное дело еще не выделилось в особую ремесленную специальность, поэтому молоть зерна на «състроение хлебное» женщинам приходилось «поставив жерновы, своима руками», как то делала мать Феодосия Печерского (XII в.). Достаточно одного взгляда на части каменных жерновов ручной мельницы домосковского времени, чтобы удивиться тому, как подобная длительная и трудоемкая операция выполнялась представительницами «слабого пола».

В древнерусских бедных семьях, не имевших возможности оплатить услуги мельника, эта обязанность всегда лежала на плечах женщин, хотя в церковной литературе иногда можно встретить утверждение, что это работа мужская, в отличие от собственно выпечки.

Хлеб выпекался женщинами в Древней Руси чаще всего кислый, с помощью «укропа» (теплой воды с солью). «Хлеби чисти зело» (обычный) приготовлялся на каждый день, а на праздник вся семья могла ожидать от хозяйки «хлебов съ медъм и съ макъм творени» - сладких (правда, выпекать хлеб на воскресенье и праздники хозяйка должна была накануне, в сам «господский день» работать запрещалось).

Их овощей женщины отдавали предпочтение капусте и репе. «Огород с капустником» впервые упомянуты в Грамоте смоленского князя Ростислава Мстиславовича 1150 г., но о способах приготовления произра¬ставших там «зелий» существуют лишь догадки. Вероятнее всего, овощи жарили, варили или парили в котлах и горшках, получая нечто вроде похлебки («ухи») из овощей с мясом или рыбой. Одним из наиболее древних овощных блюд, готовившихся женщинами в древнерусских семьях был «бърщ».

Рачительные и домовитые «жены» домосковской Руси знали немало секретов изготовления различных напитков - кваса (самое раннее упоминание 996 г. в Повести Временных лет), «житнаго» пива, медов, в том числе «чистаго» и «пъпьряного» (настоенного с перцем), которые состояли «из чистого меда с листьями хмеля» и хранились в огромных глиняных корчагах, зарытых в землю, «бъчках» и «кадях». Стояли все эти посудины в особых погребах («медушах»), куда женщинам приходилось, вероятно, не раз спускаться в течение дня. Иностранные путешественники (например итальянец Амвросий Контарини, побывавший в русской земле в XV в.), отмечали, что «хмельной напиток, готовившийся из меда с хмелем… весьма недурен, в особенности, когда он стар». Надо думать, что древнерусские хозяйки того времени (пользуясь лексикой автора «Хождения Богородицы по мукам» - мудрые «икономки») знали оптимальные сроки хранения медов и подачи их к столу.

Повседневная готовка требовала от женщин проявления ловкости, сноровки, готовности к экспериментированию. И хотя по словам барона Августина Майерберга, побывавшего в России уже в период правления царя Алексея Михайловича (XVII в.), обыкновенный стол московитов «никогда не нарушал правил умеренности», хотя церковные дидактики наставляли своих прихожанок в греховности «лакомства» - все же благодаря ежедневному кулинарному творчеству русских женщин у московитов XVI - XVII вв. развился вкус к сложно приготовляемым блюдам, стал разнообразнее праздничный и повседневный стол. Правда, это касалось лишь зажиточных горожан и знати.

Поразившие некоторых из иностранцев кулинарные изыски русских хозяек - жаркое из вымоченных в уксусе и пряностях лебедей или «малиновый мед» - были результатом повседневного женского творчества в области искусства приготовления пищи, обмена кулинарными «хытростями» между женщинами-соседками. Русские просветители XVII в. в своих педагогических сочи¬нениях настаивали на том, что умение стряпать, домашние секреты в этой области должны передаваться от матерей к дочкам «измлада». Так оно, вероятно, и было.

В зажиточных семьях Древней Руси и Московии XVI - XVII вв. женщины, разумеется, не столько готовили сами, сколько были распорядительницами в своих больших хозяйствах. Примечательно, что к середине XVII в. в русской литературе появились героини, поведение которых оказалось окрашено красками «живства» и «подвижности». Именно в таком тоне и ключе стало изображаться отношение женщин к работе, причем именно не к мелочным домашним обязанностям, а к деятельности в широком смысле слова. Одна из повестей XVII в. утверждала невозможность успешной деятельности, когда «на душе мутица», «делать. ничего не хощет[ца]», косвенно признавая результативность лишь того труда, который превратился в душевную потребность. Этой мысли вторила другая повесть, героиня, которой «так стала жить и труждаться, что в подивление всем окольным людям», «с великою борзостию, с большим заводом (побуждением других к таким действиям. - Н. П.), которым все „дивовались“.

„Празднохождение“ женщины окончательно оказалось причисленным к грехам, в которых необходимо каяться: от любого человека, и от женщины в том числе, ожидалось постоянное участие в какой- то деятельности. Пользуясь языком Сильвестра, наставлявшего домохозяек, женщины середины XVII столетия стали хлопотуньями, которые „сами накакож, никоторыми делы, опрочь немощи, без дела не были“.

Толчком к изменениям в общественном сознании, в умонастроениях московитов второй половины XVII в., ставших.заметными за несколько десятилетий до петровских преобразований, послужило усиление втягивания женщин в дела распоряжения и управления земельными владениями. Документы земельных сделок середины и второй половины XVII в. рисуют увлекательную и во многом неожиданную картину активной хозяйственной и предпринимательской деятельности землевладелиц, прежде всего помещиц. Сами обстоятельства - постоянные и частые отлучки мужей на „государеву службу“ - заставляли „жен дворянских“ подолгу выполнять функции управительниц поместий, показывая себя властными и расчетливыми домодержицами. В пользу этого говорит количество сделок второй половины XVII в., заключенных женщинами от собственного имени и по поручению мужа.

Хотя значительная часть женщин принадлежала к собственницам личных земельных угодий, далеко не каждая из них располагала „прикащиками“ или ключницами (которые ежедневно отчитывались перед своими хозяйками о выполнении поручений), поэтому управлять своей „землицей“ дворянкам приходилось самостоятельно. Немалыми трудностями организационно-экономического характера диктовались жалобы помещиц на неисполненность тех или иных распоряжений, отсутствие или нехватку денег, ими же объяснялся униженно-просящий тон ряда женских пи¬сем. Однако „тон“ переписки» мужчин и женщин второй половины XVII в. предстает в ином свете, когда в поле исследовательского анализа попадают послания самих «служивых» женам и сестрам, реже - дочерям. Тон в них уверенно-распорядительный: «Ты, сестрица, прикажи смотрет[ь], чтобы безоброчно рыбы не ловили», «деньги изволь прислать не мешкав», «прикажи половить рыпки и на мою долю…».

Главы семейств почитали совершенно естественным оставлять дом и немалое хозяйство, в котором вечно кто-то «бегал», «не слушал», «не доправлял» и «не сыскивал», на попечение своих жен, сестер или же взрослых (замужних) дочерей с их мужьями. Женщины принимали такое положение как должное. Тон их писем по экономическим вопросам, написанных не родственникам, а посторонним людям, отличала сухая деловитость и лаконичность, отсутствие каких бы то ни было отличий от их отцов и «супружников» в стиле общения с челядью («вели купит[ь], «сохрани», «не пусти», «вели прислать»). Впрочем, чисто эмоциональную окраску некоторых отношений и связей собственниц и зависимых от них должников или просто малоимущих родственников тоже не следует сбрасывать со счета: женщины были зачастую мягче и восприимчивее к чужой боли.

Отчасти такое положение сложилось оттого, что «жены дворянские» (реже - вместе с дочерьми), отвергнувшие, по словам летописца, «женскую немощь и вземши мужскую крепость», занимались во время длительных отлучек мужей организацией всей (а не только экономической) жиз¬ни своего имения. За период супружества они стремились накопить более или менее приличный «капитал», чтобы обеспечить приданым дочерей и себя до конца жизни и не «остатися без вена, без обучению делу, в долгах с многими малыми детми» (именно так охарактеризовал - без тени сочувствия! - быт вдовы служивого человека, обреченной на голодное существование, автор «Слова о милости» (XVII в.) Евфимий Чудовской. «Сухие» материалы земельных сделок и тех частных писем, которые касались распоряжения недвижимостью, характеризуют роль женщины в русской семье допетровского времени именно как роль лица, от¬ветственного за будущее всей семьи, ее организующего центра.

Иерархическая зависимость женщин разных поколений, распределение семейных ролей, принятие такого «порядка», высокий авторитет старшей женщины в повседневной, в том числе хозяйственной, жизни, заставляют не только признать очень раннее складывание отношений господства и подчинения между представительницами разных поколений в неразделенной семье. Картина живой и многотрудной деятельности женщин из среды состоятельных горожан московского общества позволяет задуматься о том, насколько справедлив расхожий стереотип, рисующий знатных московиток XVI - начала XVII в. бесправными «теремными затворницами», прозябавшими в скуке и в темноте. Даже частная жизнь цариц была не совсем такой, какой ее привыкли представлять, как ее описали иностранцы и, опиравшийся на их «записки» знаменитый книгочей XIX в. И. Е. Забелин.

«Предметом для размышлений» цариц и их окружения были по утрам не только «женския рукоделия» и богомолье, но и доклады о разных делах (1634 г.), которые они принимали по ведомству Постельничего приказа, определяя расходы, выдачи, покупки, а также отвечая на челобитные, чаще всего от женщин же. Правда, хозяйственные распоряжения, в том числе касающиеся принадлежавших царицам вотчин, были редки. Со второй половины XVI в. этими делами ведали доверенные лица цариц, выбранные ими самими или их мужьями. Основную часть челобитных и писем на имя цариц составляли просьбы о благословлении на брак (особенно среди приближенных ко двору), назначении вдовьего или «кормиличного» пенсиона или его повышении, о крещении в православную веру (царицы часто выступали восприемницами новокрещенных и богато их одаривали). Распоряжения цариц в виде пометок фиксировали чтицы на полях челобитных. И все же даже русские царицы повседневно отнюдь не скучали и не томились от безделья.

Все женщины - даже те, кто в силу обстоятельств был удален от внесемейной экономики - были вовлечены в течение всего рассмотренного времени (X - XVII вв.) в многообразную трудовую и организационную деятельность, хотя бы в пределах домохозяйств или собственных вотчин.

Код для вставки на сайт или в блог.