Отношения с чеченцем. Маша малиновская залетела от чеченца

Как правило, русско-чеченские браки заключаются между мужчинами с Северного Кавказа и русскими женщинами. Наоборот практически не бывает. Чеченки чрезвычайно редко выходят замуж за русских и вообще за иноверцев - этого никогда не позволит мусульманская семья.

На форумах, посвященных таким межнациональным и межконфессиональным семейным отношениям, традиционно присутствует куча негатива. Любовные лодки терпят крушение, разбиваясь о разный менталитет.

К счастью, счастливых пар тоже немало. Чеченец Алихан Джамулаев и его русская жена Галина Гайнанова уже почти пятнадцать лет вместе.

…Когда-то, много лет назад, в самом конце восьмидесятых, мы жили по соседству и были шапочно знакомы. Галину знал весь дом: она уверенно раскатывала на бордовой «семерке». Тогда личные автомобили имелись далеко не у всех, а уж молодые женщины за рулем вообще привлекали всеобщее внимание. Галине было 25 лет. Она работала директором крупного гастронома и руководила большим коллективом. Голос у нее всегда был командный.

Этой весной мы случайно столкнулись на улице. Встретились как старые знакомые. «Собираюсь в отпуск!» - поделилась Галина. - «Далеко?» - «В Грозный!» - «В Грозный?!» - мне показалось, что я ослышалась. - «У меня муж - чеченец! - объяснила она. А потом неожиданно добавила: - Чеченцы и ингуши должны жениться на своих женщинах!»

Они очень разные. Он спокойный, рассудительный, мечтательный, с негромким голосом. Она - живой огонь, шаровая молния. Шумная, быстрая, душа нараспашку. Вспыхивает по каждому поводу и тут же отходит, говорит то, что думает. Это про таких, как Галина, написал Некрасов: «Есть женщины в русских селеньях…» В роли покорной жены мусульманина я не могла ее представить.

Они встретились в зрелом возрасте, когда люди обычно не совершают опрометчивых поступков и не принимают скоропалительных решений.

Он на три года старше. У обоих это не первый брак, и даже не второй. У него трое детей, у нее - двое. В общем, пятеро на двоих. Русская внучка Галины в своем чеченском деде души не чает.

В первый раз я оказалась в Грозном в 1988 году, на свадьбе у друзей, - вспоминает Галина. - Меня тогда многое поразило. В чеченском доме, когда приходят гости, женщины всегда отдельно от мужчин. Даже молодожены вместе не сидели, там это не принято. Юная супруга скромно стояла в углу комнаты и вела себя очень тихо, не поднимая глаз и ни с кем не разговаривая. Присесть ей было нельзя - это выглядело бы как неуважение к старшим. И уж, конечно, я не могла подумать, что когда-нибудь сама выйду замуж за чеченца. Но через 16 лет жизнь все-таки свела меня с Алиханом.

За несколько месяцев до их встречи Галина стала вдовой - муж, с которым они прожили двадцать счастливых лет, трагически погиб. Дом - работа, все остальное оставалось за скобками.

С Алиханом они познакомились в 2004-м, во время второй чеченской войны. Он давно жил и работал в Москве. По отношению к себе никакой враждебности не испытывал: его никогда не принимали за «лицо кавказской национальности».

Он вспоминает, как в 1996-м ему позвонил старый друг Александр Пантухов, бывший первый заместитель начальника ГУВД по Смоленской области. В первую чеченскую кампанию он возглавлял криминальную милицию временного управления МВД РФ по Чеченской Республике.

Я был в Москве, а он в Грозном. Позвонил: «Алихан, домой собираешься? Как приедешь, дай мне знать - есть разговор». Я поехал в Грозный, чтобы забрать семью. Сын уже находился в нашем селе, а дочки с женой жили в городе. У нас была квартира в Черноречье. Рано утром, еще не рассвело, стучат в дверь. Открываю: стоят боевики: «Уходите, начинается война!» Мы выскочили из дома и пошли в другой конец поселка. По пути встретил товарища, он позвал в подвал. И тут как началось! Бомбили так, что мы 18 дней не могли выйти из подвала. Хорошо, что у людей были запасы продуктов, иначе умерли бы с голода. Когда появилась возможность, отвез семью в село, а сам вернулся в город и встретился с Пантуховым. Он спросил: «Поможешь вытаскивать российских пленных?»

Алихану выдали пропуск для беспрепятственного прохода через все блокпосты.

Ездил в горы и спасал людей, - просто говорит он. - Многие обязаны мне жизнью. Деньги никогда не платил, потому что считаю это унизительным - давать за человека выкуп. Не всегда получалось договориться. Мне говорили: «Что ты делаешь? Ты же чеченец! Это солдаты, они приехали нас убивать!» Я объяснял: «Да, это солдаты, но они воюют по приказу. У них нет другого выхода». Забирал пленных, привозил Саше и сдавал по акту, что солдаты здоровые, не избитые.

А чеченцев тоже вызволяли из плена?

Спасал. Часто случалось, когда молодых ребят, которые просто стояли у дома, хватали российские солдаты и увозили только за то, что у них не было при себе документов. Матери этих пленных приходили ко мне и умоляли помочь ради Аллаха…

Алихана привела к Галине общая знакомая. Зашел в гости попить чайку и остался навсегда. Это была любовь. Та, которая случается с первого взгляда и которая сметает все преграды. Ради Галины Алихан оставил свою семью.

Семья была и есть, - не соглашается со мной Алихан. - Я не ушел от семьи. Полностью обеспечивал, навещал. Семья всю жизнь со мной. Пока я живой, так и будет.

Как вы жене объявили, что не будете с ней больше жить?

Неужели ваша чеченская жена кротко восприняла уход мужа к другой женщине?

Да, все было цивильно, спокойно. Я ведь их не бросил.

Пока мы говорим, Галина то и дело стирает тряпкой несуществующую пыль. Но, услышав слова мужа, мгновенно взрывается: «Спокойно?! Его жена звонила и проклинала меня! Но теперь мы как подружки. Я очень хотела, чтобы ее младшая дочь Амина осталась у нас, но они вернулись домой, в Чечню».

…Многие друзья и знакомые Галины ее выбор восприняли настороженно. Если и приглашали в гости, то одну, без Алихана. Те, которые знали ее по прежнему мужу, вообще отвернулись.

Свадьбы как таковой у нас не было. Его родня меня не сразу приняла. И моя семья была против. Дочка встретила Алихана в штыки и даже перестала со мной общаться. Сын тоже меня не поддержал, - вспоминает Галина трудное начало своей семейной жизни. - И мама чуть в обморок не упала, когда я сказала, что выхожу замуж за чеченца. Дело в том, что моя мама глубоко верующая, она ходит в церковь, соблюдает посты. Мама мне повторяла: «Дочка, не дай бог, он предложит тебе перейти в ислам!»

Мое мнение такое: для правильного человека религиозная и национальная принадлежность не имеет значения, - философски замечает Алихан. - Для него каждый как брат или сестра. У меня много друзей разных национальностей, они знают меня в первую очередь не как чеченца, а как человека.

Он никогда не требовал, чтобы я стала мусульманкой, - подтверждает Галина.

Но обычаи, наверное, приходится соблюдать?

В первое время Алихан мне делал замечания: «Переоденься!» Перешла на длинные юбки, о брюках я вообще забыла, потому что это исключено. Руки голые тоже нельзя, блузка должна быть только с рукавами, - делится Галина. - В моем гардеробе нет открытых, облегающих нарядов. Когда гостила в его селе, не снимала платок с головы. Там у каждой женщины целая коллекция платков.

В чем еще ты перестроилась?

У них принято по-другому принимать гостей. Если в дом приходят люди, я должна накрыть стол. Сначала едят только мужчины. И лишь потом женщины могут сесть за стол. Даже в Москве соблюдаю этот порядок: подаю еду и выхожу. Такие традиции. Но я не могу сказать, что ощущаю себя «рабыней Изаурой». Чеченцы относятся к женщине с почтением, потому что она прежде всего чья-то мать, сестра, жена, дочь или невеста. Женщин приветствуют только стоя, мужчина здоровается первым.

Кто у вас в семье обычно готовит?

У нас нет такого разделения. Иногда я, иногда муж. Кстати, Алихан прекрасно готовит. На столе обычно рыба или говядина. Свинина и спиртное полностью исключаются.

Мне кажется, чеченцы очень сдержанно проявляют свои чувства. Вот Алихан готов рассуждать на разные темы, но только не о семейных отношениях…

Да, эта тема табу. Чеченцы свои чувства никогда не выставляют напоказ. Какое - поцеловать? На людях дотронуться даже нельзя. Под ручку с мужем ходить не положено. Алихан мне никогда не сказал, что любит меня. Это у них не принято. Я знаю одно: если бы ему было плохо, он бы со мной не жил.

Ты можешь ему что-то запретить?

Запретить ему я ничего не могу, он все равно сделает по-своему. Могу только посоветовать.

Алихан, а вам не предлагали жениться на чеченке?

Спрашивали: «Почему не женишься?» Отвечал: «Я женат». Надо было приезжать в гости, себя показать. Вот она приехала, и больше мне таких вопросов не задавали.

На родине мужа, в селе Хамби-Ирзи, что в Ачхой-Мартановском районе Чеченской Республики, русскую невестку встретили очень доброжелательно. Галина навезла подарков: кому пылесос, кому сервиз. Главное - никого не забыть.

Все радовались: «О! Наша московская сноха!» Я приехала в Рамадан - месяц поста. Столы начинали накрывать за час до заката. Есть можно было до трех часов утра, а потом весь день - воздержание от еды и от питья. Когда начался праздник Ураза-байрам, гости шли потоком. Во дворах ворота открываются в 7 утра и не закрываются до вечера. Никаких наружных камер, и ощущение безопасности. Я не боялась отпускать маленькую внучку погулять, она за два дня познакомилась почти со всем селом.

Что удивило?

Бросилось в глаза, что за месяц я не встретила ни одной собаки. Никто не гуляет с собаками, даже во дворе ни у кого нет. Вот кошек много. Но даже они место свое знают!

Односельчане не удивлялись, что у Алихана русская жена?

Нет, в Чечне много браков с русскими женщинами, но сейчас часто бывает: у него в России жена и на родине жена, и они обе об этом знают. Он не скрывает, что у него, к примеру, пятеро детей и две жены. Сестры ему говорили: «Женись здесь!» Знаю, что присватывали ему невест. В Чечне много одиноких женщин, которые моложе моего мужа на 15 лет. Я Алихану сразу сказала: «Женись, если хочешь, но я никогда не буду второй женой!»

Разводы в Чечне не редкость?

Разводов много. Бывает, через два-три месяца возвращают жену обратно. Она, конечно, может опять выйти замуж, но дети, особенно мальчики, остаются с отцами.

Так как мужчин мало, надо жениться и два, и три, и четыре раза, - невозмутимо говорит Алихан. - Это ничего не нарушает в жизни, наоборот, помогает. Конечно, есть мужчины и женщины, которые думают не так, как я.

Как вам кажется, это ваш последний брак?

Этого мы еще не знаем, - говорит с едва заметной улыбкой.

Сейчас поговоришь, - незамедлительно реагирует Галина. - Соберу чемодан - и вперед, на поезд Москва-Грозный. Алихан закреплен за мной, как земля за колхозом. (Смеется.)

Пока мыслей о разводе у меня нет, - спокойно продолжает он. - Я ни разу не пожалел, что женился на Галине, хотя человек она сложный. Она очень импульсивная. Если бы на моем месте был другой, уже поубивали бы друг друга.

Потому что я что думаю, то и говорю, - заявляет Галина.

Это и губит людей, - рассуждает Алихан. - У нее взрывной характер, а такие моменты рушат все: и семейные, и дружеские связи. Если бы я говорил то, что думаю, со многими были бы другие отношения. Нельзя говорить человеку, что он дурак. Он не дурак, он неправильно воспитан и просто не понимает, как себя вести в семье и в обществе.

Галя, а ты могла бы переехать в Чечню навсегда?

Могла бы, но у меня здесь родители, дети, внучка. Куда я без них? Мне в Чечне многое нравится. Например, я за кровную месть. Чеченец, прежде чем что-то сделать, подумает тысячу раз, потому что за его поступок будет отвечать весь род. У них нет такого, чтобы брат с сестрой судились из-за жилплощади: все вопросы решает клан. Если чеченский ребенок остается без родителей, его обязательно возьмут родственники. Там нет домов престарелых. Если кто-то тяжело заболеет, ухаживают все близкие по очереди. Чеченцы очень почтительно относятся к старшим. Родители входят в дом, дети встают в знак уважения. Когда кто-то умирает, все женщины рода собираются и приносят продукты. Там принято три дня после смерти приносить соболезнования. Всех чеченцев, которые умирают в России, везут хоронить на родовое кладбище в своем селе.

Мне кажется, у вас счастливая семья. Ты по-прежнему считаешь, что чеченцы должны жениться только на своих женщинах?

Да, хотя мне повезло, что я встретила такого человека, как Алихан. Но, если честно, нам, никогда не знавшим традиционных для этого народа ограничений, трудно жить по их строгим правилам. Не садиться за стол, за которым едят мужчины, не носить открытую одежду, вставать, когда входят старшие, считаться с мнением родни мужа - вроде бы мелочи, а на самом деле это абсолютно другой мир…

Ваха Усманов, инженер (имя и фамилия вымышленные)

— Ты живешь в Москве больше двадцати лет. Кем ты себя ощущаешь: москвичом, московским чеченцем, просто чеченцем?

Конечно, я — чеченец. И, конечно, я — москвич. Но я понимаю, что ты хочешь спросить: есть ли разница между московскими чеченцами и теми, кто живет в Республике?

Здесь нужно оговорить: мы рассуждаем о нынешних временах, а не об СССР. Потому что, когда я приехал учиться в Москву, а это было в середине 80-х, все было по-другому. Я после армии поступил в университет, мною вся родня гордилась. Я поступал как армеец, а не по национальной квоте. Моим сокурсникам было глубоко все равно, откуда я. С Кавказа, и ладно. Никто дагестанцев от нас не отличал. Были сложности как у всех провинциалов: огромный город, новые люди, было трудно учиться жить в другой бытовой культуре. Я подчеркну: бытовой. Потому что тогда была и общая культура. И речь не только о литературе и кино, а о том, как себя вести.

— Что ты подразумеваешь под «бытовой»?

Элементарные вещи: у нас совершенно другие традиции общения, например, со старшими. Меня первое время просто убивало, когда я видел, что мои однокурсницы курят при своих родителях, спорят с ними.

Да и общение со слабым полом у нас иное. Точнее, тогда было так. Как сейчас в Чечне у молодежи это происходит, я не знаю.

— Ну, давай вернемся к ощущениям твоим…

Так вот, несмотря на, как тогда говорили, «единый советский народ», я всегда знал, кто я. Не хочу говорить про войну и все, что с ней связано, извини. Но я живу в Москве 28 лет. Это мой город. Я знаю тут все пробки и весь центр. Меня, как любого москвича, дико раздражают плитка собянинская и мигранты.

— Подожди, мигранты откуда? Из Средней Азии или твои соотечественники?

Да все те, кто ведет себя здесь не так, как обычный житель мегаполиса. Ты думаешь, если меня подрезает кавказец на тонированной девятке, я думаю что-то отличное от тебя в этой ситуации? Да, я не буду орать: «В своем ауле так води», но, поверь, так же бесит.

И когда возмущаются тем, что баранов в праздники на улице режут, я на стороне тех, кто возмущается. Отмечай, режь — но только там, где можно, чтобы не мешать другим.

— Ты часто ездишь в Чечню? Как ты себя там чувствуешь?

Давно не был. Так обстоятельства складываются.

— Ощущаешь ли ты негативное к себе отношение, когда люди узнают твою национальность? Тебе приходилось сталкиваться с открытой неприязнью из-за того, что ты чеченец?

Опять-таки, дели вопрос на СССР, на 90-е и на нынешнее время. Про Союз я сказал. В 90-е было странно. Мои друзья-нечеченцы, а таких большинство, старательно делали вид, что ничего не происходит, — никогда со мной о войне не говорили. Доходило до смешного. На какой-то вечеринке выхожу покурить — там все бурно обсуждают захват в Буденновске. Мой приятель, видя меня, тут же прерывается и изрекает: «У бандитов нет национальности».

Еще была ситуация в бане. А я париться хожу раз в неделю в одно и то же время. Ко мне все привыкли, откуда я — не спрашивали. Сидят мужики в парилке, об армии спорят. Я тоже ввязался и в разговоре сказал, откуда меня призвали. Молчание было минут пять. Они все переваривали, что за эти годы наговорили про Чечню и Кавказ вообще. Я говорю: «Расслабьтесь, мужики, ничего нового вы мне не сказали». Посмеялись, конечно. Но теперь стараются на скользкие, как им кажется, темы при мне не болтать.

На работе все знают, откуда я. Там никогда, даже во время «Норд-Оста», никакого лично к себе негатива я не чувствовал.

Честно говоря, и с незнакомыми тоже. Может, потому что у меня акцента нет. Хотя явно имя и фамилия кавказские. Но нет, врать не буду, я правда не сталкивался с откровенным страхом или неприязнью из-за своей национальности.

— Мы все читаем про «стреляющие свадьбы» и поведение гостей с Кавказа. Почему твои соотечественники так демонстративно дико себя ведут в столице?

Послушай, это малолетки. Если я тебе сейчас начну приводить примеры русских подростков с банками коктейлей, орущих матом у моего подъезда, ты скажешь — это другое дело. И правда, другое. Прости, но к быдлячеству своему привыкаешь. То есть мне вот недавно в электричке пришлось за шкирку двух малолеток вытаскивать — пьяные были, ругались так, что уши вяли. Но этот тип поведения москвичам знаком.

Другое мнение: история отношений России и Чечни на протяжении последних лет ни имеет никаких, даже притянутых за уши аналогов. Любая попытка представить в истории что-то хоть отдаленно похожее лишь подчеркивает абсурдную уникальность российско-чеченской ситуации. ()

А «стреляющие свадьбы»… Я это дикостью не назову, просто это в городе неуместно. Опять-таки вопрос культуры. Аборигены ходят голые где-нибудь в Африке — ты же не назовешь их некультурными? Это другая культура. Беда в том, что приехавшим в Москву юнцам никто не объяснил, как надо себя вести.

У меня аж зубы скрипят, когда я вижу «своего» в спортивных штанах где-то на Манежке. Но это поколение, выросшее уже после Советского Союза. Они же толком и не учились там. Выросли же во время войны. Со всеми атавизмами этой войны и с изломанной психикой «детей войны».

Опять же, московские чеченцы так себя не ведут.

А стрельба… На Балканах на свадьбах и крестинах палят будь здоров. Традиции такие. Я, кстати, не помню, чтобы в моем детстве кто-то стрелял. Не уверен, что и на Кавказе много таких праздников — с залпами. Это для меня тоже непонятно, хотя их мотивация ясна — для куражу.

Ты учти еще одно — алкоголь. У нас раньше была малопьющая нация. Точнее, пьющая вино. Хотя и самогон, и коньяк — все было, но как-то в меру. Про наркотики во времена своей юности я вообще не ведал.

Не буду голословен, не знаю, как с этим дела в Чечне обстоят. Но сам был неоднократным свидетелем: приезжают учиться сюда молодые, и постепенно начинаются и алкоголь без меры, и трава. А пить не умеют совсем, ну и понеслось...

— При тебе коллеги это обсуждают?

Да. Я им говорю то же, что тебе сейчас.

— Есть ли в твоей жизни какие-то ценности, которых не понимают твои русские коллеги и друзья? Ты их объясняешь? Отстаиваешь?

Ну, ценности, наверное, у меня общечеловеческие. Разница в традициях и менталитете есть. Но давай так: я говорю про себя лично.

У нас жесткое табу на публичное обсуждение и ведение разговора на тему полов и половых отношений. Даже в сугубо мужской компании на это вето.

Ну и третье: отношение с родителями, со старшими и вообще семья. Вот моя жена, когда приезжают мои родственники, молча им подает на стол и уходит к себе в комнату. Но это не более чем традиционное поведение. Хотя когда мы дома одни или с друзьями, все иначе.

И вот по всем этим трем пунктам мне приходится страшно спорить со своими русскими друзьями. Они не понимают этого, а принять не хотят. Мои объяснения, что так принято, что это обычай как обычай, например, что невеста не присутствует на собственной свадьбе, не действуют.

Но я уже привык к таким вопросам и недоумению, типа: как же так, ты с нами выпиваешь, почему ты, взрослый, образованный человек, не можешь поступать в присутствии родственников как хочешь. Да дело в том, что я хочу, чтобы им было комфортно! Чтобы не было за меня стыдно.

В конце концов, это с детства — привычка безоговорочно слушаться старших. Да, наверное, многое в личной жизни у меня пошло бы по-другому, если бы я мог не то чтобы спорить — хотя бы не воспринимать совет родителей как прямое указание к действию, но это внутри сидит: сказали старшие — обязан сделать.

— А как бы ты решил проблему, которую деликатно называют «отношение к выходцам с Кавказа»? Ее можно решить в принципе?

В Москве легко бы решил. Пускать сюда только тех, кто приезжает действительно учиться или работать, а не лоботрясничать на родительские деньги. Жестко контролировать занятость приезжих с Кавказа.

А дальше скажу то, почему я и попросил об анонимности этого интервью, — меня на родине вряд ли в этом поймут. Я бы запретил землячество. То есть не землячество как таковое, а вот эту клановость. Ведь как сейчас в вузах — все кавказцы тусят вместе. Они общаются друг с другом, выпендриваются друг перед другом, и дальше то, что ты назвала «диким поведением». И так везде. Например, устроился кто-то в Воркуте в милицию. Тут же родственники шлют племянника: мол, пристрой. И ты, что делать, пристраиваешь — так положено.

Должно быть вот как. Допустим, вы владеете магазином. Отлично. Но продавцы у вас должны быть не ваши …юродные братья и племянники, а местные. Потому что, приезжая в Россию, молодые чеченцы ничего о ней, по сути, не знают. Варятся в котле родственников, а русские для них остаются чужими и совершенно незнакомыми. Вот они видят: идет девушка в мини и с сигаретой. И мысли у них простые: она доступна. Они ничего о вас не знают, видят лишь внешнее.

А окуни их, как меня в свое время, в среду другую — быстро бы поняли, что к чему.

Не будет землячеств — не будет и ситуации, когда задержанного за что-то кавказца приезжает выкупать толпа.

То же и в армии: я у себя в роте был один чеченец, и все нормально. Надо служить не вместе с земляками. Это невольно же — сбиваешься в одну кучу со своими. А дальше логично: остальные становятся по ту сторону. А в армии чувство землячества обострено.

Можно много говорить о воспитании в самой Чечне, правда, я в этом некомпетентен. Но как бы тебя ни воспитывали дома, в гостях ты должен приноравливаться. И будешь это делать, если будешь знать: никакой дядя тебя не выручит и за тебя не заплатит.

Уверяю тебя: если сюда будут приезжать только по делу и жить самостоятельно, без этого вечного кучкования, все быстро наладится.

Да, еще — никаких национальных квот на учебу. Пусть приезжают и поступают на общих основаниях и учатся так же, чтобы можно было их отчислять. По квоте-то стараются им трешечку натянуть… Увидишь: в разы меньше будет бесцельно слоняющейся около своих вузов молодежи.

— Как раз хотела спросить. Смотри: в бытовых конфликтах между чеченцами и русскими в Москве обычно участвуют молодые чеченцы. Кажется, что именно они более агрессивны, чем более зрелые, взрослые чеченцы, скажем, твоего возраста и старше. Пытаетесь ли вы решить проблему молодых чеченцев?

Да, такая проблема есть. Не знаю, как решить. С нами-то они тише воды ниже травы — слова лишнего не позволят. Те, кто не застал СССР, для меня терра инкогнита — то есть я вижу, что мы говорим на одном языке, они знают мои обычаи, но и только. Люди с другой планеты для меня.

У меня есть приятель, компьютерщик. К нему 18-летний племянник из Шали приехал. Казалось бы, какой айтишник не найдет общего языка с современным подростком, который с утра до вечера у ноутбука торчит? Не нашли. «Я не знаю, о чем с ним можно разговаривать. Он абсолютно темный. То есть непросто неграмотный, а табула раса», — это друг потом жаловался. А у парнишки, между прочим, прекрасные баллы по ЕГЭ.

Опять же, молодые чеченцы, о которых ты спрашиваешь, приехавшие. Выросшие в Москве, естественно, другие.

Правда, не знаю, думал уже много раз об этом. Выпороть бы их... Повторюсь: со старшими чеченцами, то есть с нами, они ж мегакорректны.

— А как чеченцы — и те, кто приезжает в Москву, и те, кто проживает в самой Чечне, — относятся к русским? Многие русские говорят, что они в лучшем случае чувствуют к себе пренебрежение вперемешку с насмешками, в худшем — агрессию.

Про современную Чечню не скажу. Но когда я слышу, что, мол, мы — моноэтническая нация, мне смешно. Всегда женились на русских. Замуж да, выходили редко. Но смешанных браков было полно. Вспомни Джохара Дудаева. Так что раньше все было нормально.

А спрашивать, как московские чеченцы относятся к русским… Я даже себе так не формулирую. Для меня есть конкретные люди, все от них зависит. Я что, думаю, что ты русская? Ты — это ты, и все.

— «Хватит кормить Кавказ» — ты поддерживаешь этот лозунг, столь популярный среди многих россиян?

Опять же, не знаю. Я не слишком представляю сейчас экономику Чечни. С одной стороны, разрушено же было все. С другой — я сам все время думаю: откуда у 18-летних пацанов мерседесы? И ведь много таких по Москве ездит.

Скажу банальность: убрать бы везде взяточников, откаты, «договоримся» и все, что вы, журналисты, называете коррупцией, — тогда кормить пришлось бы меньше. Но ведь кому-то и здесь выгодна эта кормежка?

Турпал Сулаев, бизнесмен (имя и фамилия вымышленные)

— Два десятилетия в столице — срок немалый. Ты москвич, московский чеченец или просто чеченец? Кем себя ощущаешь?

Каково мне с самоидентификацией — так, надо полагать, звучит вопрос? Отвечу просто, безо всяких: каким родился, таким и уродился.

Постараюсь объяснить. Для чеченца свобода — это главное. Все мы рождаемся свободными — мы это уяснили еще задолго до Декларации прав человека. Далеко задолго. «Здравствуй» по-чеченски «ходи свободным» переводится. На этом зиждется чеченское Все.

— Когда люди в Москве узнают твою национальность, ты чувствуешь опаску или негатив с их стороны?

И то, и другое ощущал, причем еще в советское, предельно интернациональное время. Нацмен — советский эвфемизм. Типа «чурки». Хотя по типу я европеоид. По-аглицки, если кто не знает, caucasian. Кавказец то есть. Это так в свое время ревнители чистоты расы эталон белой расы назвали. Ирония судьбы...

Скажет мне кто такое в лицо — не позавидуют ему боги. Отметелю. Говорят же шотландцы, кстати, тоже в основе своей горцы: Nemo me impune lacessit («Никто не тронет меня безнаказанно»).

Но не скажу, что особо парюсь по этому поводу, вырос уже.

— «Стреляющие свадьбы», танцы на улицах, гонки на крутых машинах... Почему твои соотечественники периодически так дико себя ведут?

«Стреляющие свадьбы» — честно сказать, это в генах. Почитайте классиков русских. В частности, самого достойного — Михаила Юрьевича Лермонтова. Почему называю его по батюшке? А потому что, будучи пацаном лет 25, он проявлял чудеса храбрости и мужского, воинского достоинства. Воин, одним словом.

Ну еще Толстого «Хаджи Мурат». Если недостаточно, то Германа Садулаева, если кто не знаком. Человек, никогда не воевавший, описал, как чеченец чувствует оружие. Я, например, в свое время острую зубную боль утолял выстрелами из «Шмеля». Такие мы.

Хотя клоунов развелось тьма. Уверен, из рогатки не умеют стрелять. Серьезно.

— Проблема чеченских отцов и чеченских детей: молодые кажутся более резкими, агрессивными, ведут себя вызывающе. Действительно ли есть проблема молодого поколения чеченцев? Если такая проблема есть, вы, взрослые чеченцы, пытаетесь ее как-то решить?

Ведут они себя так потому, что я не они, пардон за тавтологию. Они дети не тех родителей. Дети нуворишей-light, отпрыски чиновничков вороватых из колониальной администрации. Дотационные, одним словом. Чего вы от них в столице метрополии, съеденной жуткой коррозией упадка, хотите?

— Есть ли в твоей жизни какие-то ценности, которых не понимают твои русские коллеги и друзья? Ты их отстаиваешь?

Ценности чеченца на самом деле не сильно разнятся с ценностями мужчины любой национальности.

Старших еще уважаем вдобавок.

— Что самое тяжелое для тебя как для чеченца в Москве?

Ксенофобия зашкаливает. А так терпимо. Хотя не должно быть в столице 150-миллионного государства терпимо. «Я так думаю!» — как говорил Фрунзик из «Мимино».

Да нет, здесь ничего тяжелого. Более двадцати лет живу. Было бы невмоготу —слинял бы. Хотя, честно сказать, семья не в Москве давно уже (семья нашего собеседника проживает за границей — Ред. ). Я тут работаю, одинешенький.

— А проблему зашкаливающей, по твоим словам, ксенофобии решить вообще реально?

Решить проблему выходцев с Кавказа? Загнули вы эка! Звучит по-медицински. Догадываюсь, сколько народу именно так и считает!

Если всерьез, то поселил бы людей, ответственных за это самое решение, на пару годиков в Лондон, Нью-Йорк, Торонто или Париж. Может, научились бы чему дельному. Хотя подозреваю, их семьи как раз там и учатся мультикультурности. Плавятся, так сказать, в котле, как сыр в масле.

— А как чеченцы относятся к русским?

Отношение к русским? Более 200 лет противостояния, два геноцида в одном ХХ веке. Как к старшему брату, как гласила советская пропаганда? Да нет. Далеко нет.

Хотя в далеких 80-х, когда я чабанил высоко в горах Кавказа (не хотел осенью в армию идти), один взрослый человек (похоже на начало банальнейшего тоста?) мне сказал: никогда не недооценивай русского Ивана. Так и сказал. А он знал, что говорит: 25 лет в Туруханском крае срок «мотал» и сам был далеко не робкого десятка. Почти как «отец народов» — налетчик.

Наверное, есть проблема отношения молодых чеченцев к русским. Странно было бы, если бы не было после двух войн почти на истребление на протяжении всей их молодой жизни.

Как я пытаюсь решить эту проблему? Женился на русской. Без шуток.

— Есть такой лозунг: «Хватит кормить Кавказ». Что ты о нем думаешь?

«Хватить кормить Кавказ» — предвыборный клич для охлоса. Были бы поумнее — статистические данные пролистали бы…

Материал подготовили: Ксения Федорова, Александр Газов

Здесь и сейчас будет кульминация…

«Русские девушки, они порой ОЧЕНЬ ДОСТУПНЫ, и, несмотря на то, что красавицы, умницы, частот сами невысокого мнения о себе (!!!). Чеченские девушки горды, знают себе цену. А гордость и высокая самооценка у женщины всегда вызывает мужское уважение…»

Все, занавес… Тишина, аплодисментов нет… Здесь идут мои тихие слезы…

Милые девушки! Вслушайтесь в слова мудрого восточного неженатого мужчины - это послание для вас! Никто не смог бы сказать точнее… Я предвижу всплеск женского негодования: «Он нас оскорбил, он нас унизил…». Нет, дорогие мои соотечественницы, никто и ничто не может оскорбить женщину, пока она не позволит это сделать.

Сколько раз я наблюдала картину - идут (стоят, сидят), обнявшись, молодые парень и девушка - он развязано ведет себя, висит на ней - она используется в качестве подпорки, при этом мужчина бывает сильно пьян, или, как минимум, параллельно угощается бутылочкой пива, матерится, ведет себя недостойно… А милая девушка все это чудесным образом терпит (точнее - ее не напрягает такое мужское поведение) и продолжает принимать его приставания и поцелуи… Что говорить - такая женская самооценка потянет за собой множество серьезных проблем впоследствии… Боюсь, что не многие девушки поймут, о чем я здесь пишуL .

Наверняка многие из вас были свидетелями общения молодых пар, когда миловидная, но не вписывающаяся в стандарты глянцевых журналов девушка принимала хамоватые ухаживания наглого кавалера, который в подметки ей не годится… Опять же - хочется крикнуть - «Куда смотрит мама? Почему она не научила дочь?» - да вот только умеет ли это сама мама - нести себя по жизни достойно… Взять бы поганую тряпку, ты такого кавалера отогнать, да ведь только девушка еще и вступится - как же, а вдруг другого на своем пути она больше не встретит? Ну, с такой самооценкой - точно ведь не встретит, да-а-а…

Много раз убеждалась на своем и чужом опыте, что «гордость и высокая самооценка у женщины всегда вызывает мужское уважение», что мужчина относится к женщине так, как она ему позволяет. Не раз я слышала откровения молодых красавиц, что мужчина обошелся с ней некрасиво, недостойно, а когда начинаешь выяснять обстоятельства - оказывается, женщина с самого первого дня общения позволяла мужчине слишком много, прощая вещи, которые недопустимы для женщины с высокой самооценкой…

Вспоминается фраза одном молодой особы, давно потерявшей женский облик, сказанная в сторону своей более удачливой соперницы: «Да что он в ней нашел! Ладно, я страшная, так эта же еще страшнее - вообще уродина!»…

Милые дамы - уважайте себя! Только женщина с высокой самооценкой и четко выставленными личными границами не будет унижаться сама и не позволит унижать других.

PS: За примерами женской нелогичности далеко ходить не надо…Только что девушка в программе «Давай поженимся» презентовала себя так: « Я вредная, эгоистичная и не желаю идти на компромиссы…» L А ведь неглупая с виду девушка - для чего такими фразами отпугивать мужчин?

Прочла где-то тут тему о том, что дожна знать девушка,если она хочет замуж за чеченца.Хочу написать свою версию,т.к я являюсь таковой!)
Начнем с того,что женщина у чеченцев в большом почете и уважении, она имеет особый общественный статус. Женщина издравле- хозяйка огня/домашнего очага, мужчина является только хозяином дома.Женщин приветствуют стоя, особенно пожилых. Для чеченца величайший позор не почитать свою мать и её родственников.В Чечне, не пропускают женщину вперед, она должна идти сзади, заходить только после мужчины. Традиция пропускать женщину вперед появилась во времена пищерных людей, мужчина был добычиком,поэтому вес его жизни был тяжелее, если же в пещере хищник, то нападал первой на женщину.У чеченцев же наоборот, мужчина должен первым взять на себя опасность. Расскажу о том,как должна одеваться женщина, ни каких мини-юбок в Чечне! ни каких облегающих брюк, декольте, прозрачных кофточек, маек. Плечи должны быть закрыты, ноги тоже, хотябы по колено. Когда вы приходите в семью мужа,вы должны уважать его родителей, не перечить им. Готовит теперь в семье будите вы, его мама может вам помогать,но не обязана. Чеченцы очень чистоплотны, в доме всегда должен быть порядок. Вы не должны при его родственниках проявлять ласку к мужу, ни каких обнимашек,человашек, стреляний глазками,ведите себя скромно. Вам желательно выучить язык, т.к этим самым вы показываете,что уважаете его традиции. его менталитет.Но и для вас это плюс, частенько можно попасть в такие ситуации когда все разговаривают на чеченском,а вы ничего не понимаете, мне по началу казалось,что все обсуждают меня во время разговоров....да и к тому же лично для меня было бы унизительно не знать языка своих детей,но кому как.Смиритесь с тем,что ваши дети будут мусульмане. Чечнцы больше радуются рождению сына,чем дочери, т.к сын является продолжителем рода. Так же чеченцы очень гостеприимный народ,не удивляйтесь если в вашем доме постоянно будут гости. Если же вы идете в гости, то вы сразу же должны предложить свою помощь хозяйке, но не навязывайтесь,если сказали, не надо,значит сидите спокойно.Так же будьте готовы к нападкам от женской части родственников мужа,они могут показывать вам свое недовольство открыто, а могут и в тихую строить козни на вас. Не любят чеченки,когда женяться на русских, и это не по тому,что они все такие злые и противные, а потому,что войны которые были в чечне унесли много жизней.На данный момент в чечне помоему на 20 % больше женщин. Ну и получается так,что у них и так парней мало, и мы еще тут, чьего то потенциального жениха уводим!) В целом, меня все устраевает. Я домохозяйка, работаю дома, на нормальную работу муж не отпускает,а я и не хочу, все дела по дому сделала и занимайся чем хочешь в свое удовольствие.) Я смотрю на жизнь своих сестер и понимаю, что мне очень повезло. У всех моих сестер дома есть и драки и скандалы, то муж пьяный пришел,то совсем не пришел, то денег не дает,то еще что то!) А у меня полная противоположнось, не ругаемся,не скандалим, муж не пьет, не курит.Руку на меня ни когда не поднимал. Каждый день только и слышу,что я самая лучшая, самая красивая, что я его подарок с выше. Вообщем живу, как в сказке!) Главное понять весь их менталитет, принять их адаты...Не знаю как вы, но я готова ради любимого человека на что угодно, темболее в данном случает в ущерб себе я ничего не делаю.

Поменяли девку на «Жигули»

Хорошая еврейская девочка, которую до девятого класса бабушка за ручку в школу водила, после неожиданной смерти мамы пустилась во все тяжкие. Утром она прилежно училась в физматшколе при университете, а вечером идти домой, где не очень-то ее и ждали отец с новой женой, не спешила. И шлялась по кабакам средней руки. Пьяная попала на съемную квартиру каких-то торговцев. Когда ехала в такси - был один, а потом оказалось - целых семь. И все по очереди.

Утром, не помывшись, отправилась на Петровку - благо было близко. У нее взяли показания, мазок и открыли уголовное дело.

Вечером в квартире Оли раздался звонок. За закрытие дела представитель тейпа пообещал папаше обесчещенной малолетки новую машину «Жигули». Папаша сразу не согласился, посчитал для себя западло. Тайные переговоры велись несколько дней и закончились обоюдовыгодным решением: папа сообщил Оле о том, что один из насильников полюбил ее всей душой и готов жениться. Про «Жигули» промолчал. Причем переехать к жениху Оля может прямо сейчас. Оля, мечтавшая вырваться из-под опеки явно тяготившегося ею родителя, согласилась.

Папа погрузил дочкины вещи в новенькие «Жигули», отвез ее по указанному в записке адресу, сухо чмокнул в лоб и уехал, оставив у подъезда пятиэтажки где-то в районе Коптево.

Квартира, в которую попала ученица физматшколы, поразила ее: мебели не было вообще - одни ковры. В доме находились только женщины и дети. Приняли ее вроде бы радушно.

По-русски говорила среди новых родственников только одна девочка.

Когда пришло время ужина, в большую комнату внесли блюдо с пловом и плошки. Посуда была дорогая, серебряная, старинная. Все уселись вокруг «сервированного» ковра. Еду накладывали руками, ими же и ели, ими же, жирными, брались за пиалы с чаем. Ольгу чуть не вырвало.

В этой квартире она провела двое самых страшных суток в своей жизни. И ничего вроде бы не происходило. Но по намекам смышленой девчонки, которая почему-то прониклась к Ольге искренней симпатией, она поняла, что в ближайшее время придется не в ЗАГС идти, а отправляться в какое-то горное село.

На третью ночь девочка, дождавшись, когда все заснут, вытащила ключи из кармана одной из старух и выпустила Ольгу на улицу. Вещи остались несостоявшимся родственникам. А может быть - рабовладельцам.

Ольга не зря училась в хорошей школе - мозги у нее работали прекрасно. Она пригрозила отцу, что подробности этой истории станут известны членам партийного комитета закрытого предприятия, на котором он работал, если не выполнит ее условия. Первое - переедет с новой женой в съемную квартиру. Второе - переоформит «Жигули» на дочь. Третье - сообщит чеченцам, чтобы они ее не трогали, иначе она срочно подаст повторную заяву.

Папа и чеченцы больше Ольге жить не мешали. Как ни странно, сегодня она, рассказывая об этом, улыбается. Наверное, потому, что понимает, от какого ужаса уберегла ее судьба.

Исповедь чеченской любовницы

Другую я встретила на курорте. Она отдыхала одна. И вообще производила впечатление одинокой женщины. Но оказалось, что у нее большая любовь...

«В Москву мой Кадик (это он для русских Кадик, для своих у него такое имя - не выговоришь) приехал учиться в середине семидесятых. Родился он в ссылке, в Казахстане. В семье был средним из семи детей. Еще двое умерли в младенчестве.

Родители у него, по-моему, только начальную школу кончили. В шестидесятых перебрались в Ингушетию, зажили большим натуральным хозяйством. Мать никогда не работала. И сестры тоже - все там живут, там замуж повыходили.

Кадик учился сначала в строительном. Жил в общаге. Сородичи сразу к делу приставили - джинсой фарцевать. Товар брали в университете Патриса Лумумбы у негров и арабов- со своей восточной внешностью Кадик без проблем все заслоны, все охраны проходил. Он говорит, что таких денег, как тогда, у него больше никогда не было. Даже когда собственный банк открыл.

Женился на русской. Одна девушка с курса в него безумно влюбилась. Прописала сразу. Он все сделал по-умному, она так и не поняла, что с его стороны с самого начала был расчет. И когда он на развод подал, даже не стала доказывать, что брак - фиктивный.

Родители ему жену подыскали. Из чеченок, естественно. Он ее в Москву привез, квартиру первой жены разменял с доплатой. Чеченка ему двух детей родила. Но у нее от столичной жизни крыша поехала - рубашки ему резала, книжки телефонные рвала, все время убить грозилась. А потом просто ментам сдала. С товаром, с валютой. Его к семи годам приговорили, но он из них только три отсидел.

В тюрьме у Кадика друг появился, еврей. Они освободились. И на деньги, которые тейповые родственники дали, открыли компьютерный кооператив. Мы с ним познакомились в ресторане как раз в то время. Я - совсем молоденькая, в инязе тогда училась, хорошенькая. То, что кавказцы любят - пухленькая, длинноногая блондиночка среднего роста. А он - толстый такой, веселый. Денег - море. И не жадный. У меня было много кавалеров, но только он один квартиру пообещал купить. А я ж не местная, замаялась по общагам мотаться. И решила на него ставку сделать. Думала - купит квартиру, я его и прогоню.

Сначала он мне хату снимал. Жили почти все время вместе. Я всех его друзей знала. От русских ничем не отличаются, только свинину с колбасой не едят, а так - и курят, и пьют. Любовницы у всех русские. А у одного любовница чеченка была. Но он на ней не женился.

Рамадан соблюдают. В мечеть многие из них не ходят. С большим уважением относятся к тем, кто хадж совершил. Один из знакомых Кадика - малограмотный - после хаджа стал муфтием.

Два года он с покупкой квартиры тянул. А потом, после моих истерик, все-таки купил. Пусть скромную, однокомнатную в пятиэтажке - купил же!

Родня и друзья его достают страшно. По телефону звонят - опять кто-то в Москву едет. Раньше - учиться и лечиться. Теперь только лечиться. Он с ними по телефону говорит - через два слова на третье в чеченскую речь русские слова вставляет. Потому как в чеченском не всем нашим словам аналоги есть. Раньше, понятное дело - обязан был помогать, потому что лучше других жил. А сегодня-то?! Дело его после девяносто восьмого лопнуло, еврей обманул: себе ресторан и магазин оставил, а ему прогоревший банк подсунул. Но не может чеченец чеченцу сказать, что нет у него денег. Перезаймет, а всех приехавших примет. У кого свои деньги есть - на такси встретит, в гостиницу устроит. У кого нет - тех в специально снимаемую квартиру поселит. И еще сам же за лечение заплатит. Не считая того, что всех прокормит.

Вот говорят, они все друг за друга горой стоят. В горах, может, это и правда, а здесь - нет. Родне и тейповым - кровь отдаст. А если чеченец, но чужак - так ненамного лучше русского. Кадик, когда при делах был, всем помогал. А когда его беда коснулась - год за границей от долгов и органов скрывался, пока последние деньги с банковского счета на выкуп солдат наших не перевел. Помочь ему оказалось некому. Тысячи чеченцев в Москве, а его только один более-менее поддерживает, да и то, по-моему, больше выгоды с этого имеет, да и без особой охоты. Кадик уже четвертый год по стране мотается коммерческим агентом, в самые дальние опасные места ездит - сделки пропихивает. Но толку от этого немного. Даже жену пришлось обратно в горы отправить...

А, про жену-то я забыла... Да, так-то вот - женился он еще раз. Говорит - родители заставили. Я про все последняя узнала.

Вижу я его не часто - все командировки да командировки. Приедет, подарков привезет, праздник устроит. Сунула как-то ночью руку в карман пиджака, паспорт достала - а там брак зарегистрирован. Полночи тигром по кухне проходила, не выдержала - разбудила, допрос устроила. Он - молчит как партизан, все отрицает. Они, чеченцы, никогда про себя ничего не рассказывают - скрытные ужасно. Оправдывается - не мой паспорт, не моя жена.

Он ушел, а я по прописке телефон вычислила, звоню: «Здравствуйте, девушка, кто ответственный квартиросъемщик?» Она на ломаном русском: « Мус». «Позовите, это его с телефонного узла беспокоят, задолженность у вас по междугородным переговорам». «Нету пока. Будет вечером».

Вечером он у меня был. Я все выложила, еще и по щекам нахлестала. А он опять в отказку: «Это сестра подходила. Боится, что без прописки и регистрации из города выдворят, вот женой и называется». Хитрый лис. Я ведь понимала, что скорее всего врет, но почему-то все равно верила.

Полгода прошло. Я опять ночью в карман - а там уже и ребеночек. Опять по новой - пытать, кричать, по щекам хлестать. Кадик врет не краснеет: жена не моя, ребенок не мой, меня попросили, в коммерческих целях. Я, дура, опять поверила.

А через год в этом паспорте прибавление - уже близнецы. Я его просто избила. Ну, не так, конечно, как наши солдаты на КПП, когда он брата поехал в Чечню хоронить. Его там сутки в каком-то подвале продержали, хотя все документы в порядке были. Но и от меня досталось ему крепко. Тогда он и раскололся: «Все равно мне на тебе жениться бы не дали - родня бы прокляла, отвернулась бы, а отец вообще мог убить. Да ты и сама бы в женах чеченских долго не прожила бы. Представь - в любое время дня и ночи в дверь могут постучать гости и ты должна будешь, молча улыбаясь, готовить, подавать, мыть, стирать. А иначе у нас нельзя. Закон простой: главное для чеченца, если он не воюет - чтобы от него жена-чеченка рожала. С голоду родня помереть, что бы ни случилось, не даст. И старики за этим следят очень строго».

Сама знаю, что он прав, а все равно - обидно.

Так вот, я за квартиру в пятиэтажке жизнь свою в унитаз спустила. Ни мужа, ни детей, ни дома нормального. Лучшие годы убила, все на что-то надеялась... Сначала думала: только из-за денег с ним живу - больно уж работать не люблю. А когда деньги кончились, поняла - нет, не из-за денег. Разве пятьсот долларов в месяц - деньги? Могла бы себе и побогаче спонсора найти. Душой прикипела.