Вы не испытываете особенной радости от общения с родителями? Это не порок. Не думайте, что Вы исключение. Это абсолютно нормальное человеческое чувство – мы, взрослые дети, не обожаем своих родителей так, как это было в детстве.

"Надоели предки.."

Когда яблоня не понимает яблоко

Все люди, начиная с подросткового возраста, переживают смешанные чувства отторжения родителей. Мы хотим быть свободными и это желание доходит порой прямо таки до ненависти к людям, которые подарили нам жизнь . Конечно, мы благодарны им. Конечно, мы понимаем, что обязаны им. Конечно, мы любим их. Но…

«Не знаю почему, но я ненавижу свою мать. Я всегда очень любила ее, а теперь не могу справиться с этим чувством. Я ненавижу даже не мать, а свою обязанность к ней ехать. Так сложилось, что с 16 лет я живу далеко от нее, но каждый год в отпуск я навещала ее на 2-3 недели и очень любила эти поездки. Сейчас мне уже 50 лет, маме – 75. Она не может долго быть одна и я вынуждена очень часто бывать у нее. Пока я вдалеке от нее, я очень сочувствую ей, ее старости и немощности, но как только приезжаю к ней, у меня прямо проблемы с психикой начинаются – я бешусь от каждого слова, которое она мне говорит, меня бесит ее поведение .

Т о есть она ничего плохого не делает, например, просто жалеет меня или советует, что как лучше сделать, а я прямо в душе вся переворачиваюсь. Прямо жестокость какая то проявляется внутри. Неужели и мои дети ненавидят меня так же, как я ненавижу свою маму? Мне страшно от этого чувства, мне страшно, что я ненавижу свою собственную мать, но я ничего не могу с этим сделать. Потом, уезжая, я много плачу из-за того, что кричала на нее. Мне очень стыдно за себя и свое поведение. Но во время пребывания у нее, я не могу сдержаться. Что за зло живет во мне? Как от этого избавится? Как вновь полюбить маму?»

"Я научилась договариваться со своим ребёнком.."

Те чувства, которые испытывает этот человек к своей матери, - никакое не зло. Это абсолютно нормальные человеческие эмоции, которые так же испытывают тысячи других людей. Откуда же берется такое отношение?

Детство – подростковый возраст – взрослая жизнь

Когда ребенок маленький, он очень зависим от своих родителей. Они дают ему еду, кров, одежду. Они отдают ему свою заботу. Все это ребенок с радостью и беззаботностью принимает. Более того, для любого ребенка его родители – самые замечательные люди на свете . Даже если мама алкоголичка, ребенок любит ее и думает, что она добра к нему, что она самая красивая и самая нежная.

Даже если папа наркоман, он кажется ребенку самым сильным и мужественным на свете. Что уже говорить о нормальных родителях. Маленькие дети очень любят гордиться друг перед другом своими родителями. Это и есть детство. Время, когда мы беззаботно получаем то, что нам дают, и безумно рады этому, мы в восторге от этого.

"Нынешнее поколение детей имеет колоссальный объём психического и требует особенного отношения к себе.."

Но детство не длится вечно, дальше наступает переходный возраст. Это на самом деле самый сложный период в жизни человека. И не только из-за полового созревание, еще и потому, что человек в этот период становится взрослым, то есть полноценным, отдельным членом общества. Он так же как и родители должен уже не получать, а отдавать – делать то, что делают все взрослые люди. Это собственно и есть то, что отличает ребенка и взрослого

Дети – это потребители (они получают), а взрослые – отдают. И от этой отдачи себя ребенку получают удовольстви е. Связь с родителями в пубертате теряется. Та нитка, которая связывала нас с мамой, то природное ощущение защиты от нее, просто исчезает. Поэтому взрослый человек ощущает свою мать, по природе, как чужого человека. Мы готовы создавать свою семью, начать работать и жить в социуме. Мы готовы отдавать.

У родителей, вернее у матерей, связь с ребенком остается навсегда, и невзирая на то, сколько ему лет, 5 или 40, для матери ребенок остается ребенком. И она так же хочет отдать ему все, что у нее есть, невзирая на то, что ребенок вырос и не нуждается в этом. В подростковом возрасте мы переживаем целую бурю эмоций от того, что вынуждены зависеть от родителей, хотя по природе своей уже не хотим этого . В будущем, во взрослой жизни, это желание быть свободным уже не будет так ярко выражаться, как в подростковом возрасте. Не потому, что мы станем менее агрессивны к родителям, а просто потому что у нас больше прав и свобод – мы взрослые и с этим не поспоришь.

Чтобы более точно оценить масштаб непонимания между родителями и детьми, добавьте сюда ещё целую плеяду поведенческих особенностей, связанных с тонкостями полового созревания современного ребёнка. Когда на первый план становятся ранее неизведанные вещи.

Взрослый человек не просто не испытывает никакой физической привязанности к родителю, он кроме того не желает быть зависим от него. По простому говоря, не желает уже получать от него, как было это в детстве. Но родителю это неведомо – он искренне продолжает отдавать, удивляясь, что случилось с его ребенком.

Конечно, у нас есть социальные и культурные ограничения, которые нам говорят о том, что мы должны почитать родителей, любить их и заботиться о них. И мы это делаем, но не по законам природы. И соответственно, как и совершенно чужих людей, так и родителей мы можем ненавидеть, презирать, и вообще испытывать весь спектр человеческих чувств к ним. У некоторых уход за родителями превращается в настоящую муку, которая отравляет жизнь и не дает спокойно дышать . И в большей степени даже не из-за самой обязанности ухода, а от осознания того, что любви к родителю нет...

Дети совершенно не обязаны заставлять себя любить своих родителей так, как это было в детстве. Более того, у детей это в принципе не получится. Не осуждайте себя, Вы ни в чем не виноваты. Вместо этого постарайтесь выстроить с родителями такие же отношения, как и с чужими, но в тоже время близкими Вам людьми, например, друзьями.

Вчера посмотрела на себя в зеркало и поняла, что я стою на пороге старости. Дети выросли, у них своя жизнь. Пока что ещё могу и заработать, и обеспечить себя всем необходимым. А что будет дальше? На такие мысли натолкнул меня разговор с соседкой. Она жаловалась на дочь.

Невыдуманная история «Растила кровинушку – осталась сиротинушкой»

Соседи – люди пожилые. Дочка родилась у них поздно, поэтому для любимого дитяти они ничего не жалели. Сами не доедали, не досыпали (список можете продолжить по своему усмотрению), но в хороший вуз дитё «пропихнули». Ни о каком общежитии речи и быть не могло: там же сплошной разврат! Для дочки сняли квартиру в центре города.

С учёбой у девочки не заладилось с самого начала. Она ведь шить любила, мечтала стать модельером. Но родители твёрдо сказали: «Мы хотим тебе счастья. Сами на хлеб тяжко зарабатывали, а экономистам всегда хорошо платят». Окончив университет, девочка не смогла устроиться по специальности, стала работать секретарём.

Внешность у неё привлекательная, вот и заметил её один иностранец, который приезжал по делам фирмы. Через год девочка уехала с мужем в Испанию.

Теперь соседка каждый день причитает о том, какие неблагодарные дети бывают . (Я знаю, что дочь ежемесячно высылает родителям деньги). «Жить не на что. Некому будет в старости стакан воды подать. Растила кровинушку – осталась сиротинушкой».

Что должны дети своим родителям?

А, действительно, обидно бывает, когда вкладываешь всю свою душу, а взамен – ничего . Или это закон природы? Читала, что в некоторых племенах старых и немощных людей сажают в лодки и отправляют в океан умирать, чтобы не мешали молодым. Может, и у нас так делать? Так это всё «зацепило», что решила узнать мнение профессионалов – психологов. И открыла для себя другую точку зрения.

Зачем пришёл я в этот мир?

Я никогда раньше не задумывалась, зачем рожают детей. Какой-то глупый вопрос. Оказывается, всё уже «разложили по полочкам».

Итак, детей рожают, чтобы:

• Реализовать природный инстинкт.
• Удержать возле себя любимого мужчину.
• Оправдать ожидания общества и продолжить род.
• Компенсировать любовью ребёнка недополученное в детстве внимание.
• Самоутвердиться за счёт детей, которые достигнут большего, чем их родители.

Ого! А я думала, что детей хотят, потому что их любят. Ладно, родили, вырастили, что дальше? Хочется благодарности.

Пора платить дивиденды

«Мы тебя родили, подарили самое ценное – жизнь. Ты теперь перед нами в неоплатном долгу». Так считают многие родители. Но ребёнка никто не спрашивал, а хочет ли он такой подарок. «Мы не доедали, не досыпали…» А вас просили об этом? Так зачем же приносится ежедневная жертва на алтарь родительской любви?

Итак, почему родители жертвуют собой:

1. Нет иного смысла в жизни . Ограниченным людям скучно, у них нет хобби, увлечений. Все свои интересы они сосредотачивают на ребёнке.
2. Мужчина и женщина охладели друг к другу . Они чувствуют, что единственная нить, связывающая их, – дети. Они не работают над улучшением отношений, а вместо этого становятся «мучениками, выполняющими свой долг».
3. Взрослым навязали в детстве стереотипы . «Быть юристом – круто, а лузеры становятся учителями. Мой ребёнок не будет неудачником. В лепёшку расшибусь, но соседи лопнут от зависти».
4. Груз неуверенности в себе взрослые перекладывают на детей . Родители думают: «У меня не получилось, зато сын не будет наступать на эти грабли».

Да пусть наступает! Ведь так он получит жизненный опыт, научится отвечать за свой выбор. Нет. Родители всё решили за детей . Они знают, какую шапку одеть, в какой вуз поступить, какую выбрать профессию. И удивляются потом, что дети отвечают чёрной неблагодарностью.

Фильм «Трасса 60»

Мне нравится фильм «Трасса 60». В одном из эпизодов богатый папочка дарит сыну шикарный автомобиль своей любимой марки, своего любимого красного цвета и ждёт от наследника благодарности. Машина ведь жутко дорогая, но для любимого дитяти ничего не жалко. Папаша рассуждает так: «Я себе в молодости не мог такое позволить». А сына спросили, хочет ли он такой подарок?

Не нужно приносить великую жертву на алтарь родительской любви. Она не нужна ни ребёнку, ни взрослым. И дети ничего не должны своим родителям.

Немного личного

Я своему ребёнку не дарила шикарной машины . Вы догадались, почему? Точно, денег таких не было. Ну, и воспитательные цели, само собой…(Шутка). Жили мы скромно. Сына родила на первом курсе института. Не «по залёту», просто захотела ребёнка. И это был мой выбор, хотя все вокруг крутили пальцем у виска.

Бросать институт не стала, потому что считала образование нужным. Вот и бегала на пары, оставляя малого в общаге. Благо, вуз был рядом. Уложила спать – и пошла учиться. Прихожу – сын плачет, потому что проснулся, а мамы нет рядом. В Америке за такое меня бы в тюрьму посадили, но мы же не в Америке живём…

Нет, сейчас, оглядываясь с высоты жизненного опыта, я бы такое не повторила. Но факт остаётся фактом: и образование, и профессию я получила. И никогда не буду «грызть» сына, что ради него я жизнь себе поломала.

Сейчас дети живут отдельно, у них своя семья. Я стараюсь не сильно вмешиваться. Сын регулярно звонит, когда выпадает свободная минутка. Принесёт ли он мне в старости стакан воды? Жизнь покажет…

Фото: Stefano Lunardi/Rusmediabank.ru

Вы замечали, что у родителей, которые воспитывают детей строго и требовательно, они вырастают ответственными, самостоятельными и многого добиваются в жизни?

А у тех, кто балует отпрысков, они получаются шалопаями?

Откуда берутся разгильдяи...

У одних знакомых рос сын. Бог не обидел парня внешностью и статью, от девушек не было отбоя. Пока он рос, родители давали ему все, что могли. Они выбились в люди, стали состоятельными, поэтому ничего не жалели для сыночка. Мол, «мы в своей молодости ничего не имели, так пусть ребенок растет в достатке». Машина? Пожалуйста! Наделал карточных долгов? Родители отругали, но заплатили. Захотел поехать отдыхать на экзотические острова? Езжай, сынок. В институт парень не поступил, лень было готовиться. Пришлось устроить его в платный вуз. Но он его не окончил, ушел оттуда. Женился и вскоре развелся. Родительских надежд пока не оправдал. Хотя, может, исправится, ведь молодой еще?..

У других знакомых аналогичная история. Сын - видный парень, спортсмен. Родители ни в чем ему не отказывали: купили квартиру, машину, брали с собой в путешествия. Парень окончил вуз, но все никак не остепенится. Родители мечтают, чтобы он занялся стабильным делом. Но не тут-то было. Он постоянно меняет сферы деятельности. Закрутил бизнес, родители были счастливы - наконец-то сын встанет на ноги. Но ни с того ни с сего он все бросил и загорелся творческой работой. И так все время: он что-то начинает, но, не успев получить серьезных результатов, бросает. К тому же до сих пор не женится. Меняет девушек, но серьезных отношений пока не завел…

…и откуда появляется ответственность

Но есть и другие примеры. Дочку моих родственников растили в любви. Но особых возможностей баловать не было, тогда были трудные девяностые, поэтому родители старались приучать девочку к самостоятельности и ответственности. В старших классах школы она уже подрабатывала уборщицей в библиотеке, разносила почту. Училась серьезно, не поднимая головы, понимала, что от этого зависит ее будущее. Сама поступила в университет, окончила его с отличием. После университета ее сразу взяли на работу в крупную престижную фирму. Она стала очень хорошо зарабатывать. Вскоре вышла замуж, родила детей.

И таких случаев тоже немало. Когда родители особо не , а стараются привить им навыки самостоятельной жизни, то дети получаются отличные.

И требовательность полезны для детей. Конечно, речь не идет о такой «строгости», которая наносит ребенку телесные и психологические травмы. Я говорю о нормальной родительской любви и принятии. Они необходимы любому ребенку, чтобы он вырос сильным, уверенным в себе.

Но любовь должна быть разумной. Надо не сюсюкать и не потакать своему чаду, а понимать, что ты должен воспитать из него самостоятельного человека. Любящие родители должны научить ребенка управлять своей жизнью, относиться к ней осознанно и ответственно.

Мальчишкам нужна мужская строгость

Разумная строгость особенно нужна парням. Ведь раньше как было? В древних племенах существовал обряд посвящения в мужчины. По достижении мужчины племени забирали мальчиков и начинали учить их всему, что понадобится во взрослой жизни: как охотиться, как преодолевать трудности и опасности. Мальчишки переносили боль, проходили через разные испытания. Старшие наставники делали из них настоящих мужчин, ответственных за свои семьи и за все племя.

А теперь как? Родители балуют своих деток. Особенно если мать растит сына одна (а таких семей сейчас немало). Вот и получаются инфантильные «ботаники», пригревшиеся под маминой юбкой, потому что там тепло и удобно. Или другой вариант - эгоисты, которые неспособны построить свою семейную жизнь. Как только там появляются малейшие трудности, они пасуют и сбегают к мамочке. Ведь она и обслужит, и пожалеет…

Одинокая мать часто не может быть строгой к ребенку, ведь подсознательно она чувствует за собой вину, что растит его в неполной семье. Вот и старается компенсировать заботой и потаканием.

А как за рубежом?

В Европе родители стремятся быстро сделать детей самостоятельными. Когда дети оканчивают школу, их отделяют, покупают им стартовое жилье, чтобы они жили отдельно.

Вот еще хороший способ приучить отпрыска к ответственности - отправить его учиться в другой город (или другую страну). Когда человек должен сам организовывать свою жизнь и заботиться о себе, то он быстро взрослеет и становится самостоятельным.

Необходима, это даже не обсуждается. Но она должна быть умной. Родители обязаны смотреть вперед, чтобы поставить детей на крыло и научить их строить взрослую самостоятельную жизнь.

Г.Г. Филиппова

РЕБЕНОК ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

Для мамы

Для чего женщины рожают детей? Некоторые считают, что это предопределено природой, что существует «инстинкт материнства». Другие рассматривают рождение ребенка как высшее, духовное предназначение женщины, ее долг, осознание которого обязательно и само по себе является причиной стремления женщины рожать. Однако, в обоих случаях возможны сбои, в результате которых женщина перестает (или не начинает) стремиться к рождению ребенка. Сама же женщина может по-разному представлять себе, зачем ей нужен ребенок.

Еще относительно недавно для женщины не было альтернативы: замужество считалось нормой жизни, к которой все должны стремиться (и действительно стремились). А жизнь в браке автоматически предполагала рождение детей. «Старых дев» жалели (жизнь не удалась), незамужних «не дев», тем более с детьми, осуждали. Бездетная же семья — это семья бесплодная, обязательно несчастная, сама переживающая свою бездетность как беду или наказание за грехи. Однако, во все времена встречались женщины (и не так уж редко), которые по крайней мере желали ограничить количество своих детей (в данном случае речь не идет о незаконнорожденном ребенке). Сейчас ситуация резко изменилась. Во-первых, рождение ребенка вне брака не только не осуждается, но иногда даже становится осознанной целью. Во-вторых, появились семьи, сознательно отказывающиеся от рождения детей. Заметим, что бесплодные семьи по-прежнему считаются и сами себя считают обделенными и несчастными, и в данном случае имеются в виду только те, кто рожать может, но не хочет. Следовательно, ребенок уже не обязательное «сопровождение» брака, и тем более не всегда его цель.

Так зачем же нужен ребенок современной женщине?

Исследования показывают, что здесь встречаются разные мотивы. Основные из них следующие:

— достичь желаемого социального и возрастного статуса (я- взрослая, самостоятельная женщина, занимающая определенное положение в обществе, имеющая право на соответствующее отношение к себе в семье и обществе);

— удовлетворение модели «полноценной жизни» (человек должен и может иметь в жизни определенные вещи, без этого его жизнь не полная, не такая, как у других и т.п.);

— стремление продолжить себя, свой род (оставить после себя что-то в жизни, что само также будет это продолжение обеспечивать — рожать детей, моих внуков, правнуков и т.п.);

— реализация своих возможностей (воспитать ребенка, передать ему свои знания, жизненный опыт, научить, и т.п.);

— компенсация своих жизненных проблем (чтобы стал лучше, умнее, красивее, счастливее меня, получил то, что не смогла получить в жизни я);

— решение своих жизненных проблем (заключить или укрепить брак, доказать себе и другим, что я способна рожать и быть матерью, спастись от одиночества, обрести помощника в старости, поправить здоровье и т.п.);

— любовь к детям (самый сложный мотив, в котором сочетается удовольствие от общения с ребенком, интерес к его внутреннему миру, умение и желание способствовать развитию его индивидуальности, осознание того, что ребенок станет самостоятельным, «не моим», будет любить других и т.п.).

Конечно, в реальности присутствует большинство из этих мотивов, но каждый раз в разной пропорции и в разной иерархии. Кроме того, во время беременности и после рождения ребенка, а часто и в процессе его взросления, соотношение этих мотивов меняется (как по силе каждого из них, так и по месту в общей иерархии), появляются новые, а некоторые могут исчезать (причем про них уже и не вспоминают). На образование такой структуры (какие мотивы и в каком соотношении) влияет культура, социальное положение, семейные традиции, собственный опыт общения с родителями (в первую очередь, с матерью), с другими детьми и другими семьями. Все эти обстоятельства в наше время очень динамичны, они постоянно изменяются и создают совершенно индивидуальные, неповторимые условия формирования мотивации рождения ребенка для каждой женщины.

Исследования показывают, что для отца ребенок, в первую очередь, — «продолжатель» себя, его «Второе Я», причем это «Я» — желаемое («Я» такой, каким бы хотел быть в своих глазах и глазах других). Примешиваются и мотивы компенсации (того, чего мне не хватило в детстве), и реализация себя, как отца, защитника, воспитателя. Немаловажными являются мотив продолжение рода и потребность передать ребенку то, что знаю и умею. По крайней мере до рождения ребенка отцы менее склонны видеть в нем нечто самостоятельное, уникальное и стремиться именно это в ребенке поддерживать. В результате отцы более требовательны, выше и жестче «держат планку достижений». Эта их позиция, если она сочетается с уважением к поддерживающей индивидуальность ребенка позиции матери, оказывается весьма полезной. Такое отношение отца более интенсивно выражено к сыну, к дочке обычно относятся мягче, хотя основные тенденции сохраняются. После рождения ребенка отцы могут также вносить коррективы в свои установки, начинают усматривать в нем индивидуальные особенности и принимать ребенка не только как свое продолжение, но и как самостоятельную личность. Опять же, в отношении девочек это у них лучше получается.

РОДИТЕЛИ ДЛЯ РЕБЕНКА

Мама для ребенка

Этот вопрос — зачем ребенку нужна мама, наверное, самый важный, но именно его реже всего задают себе родители, задумывающиеся о рождении нового члена семьи. На ранних стадиях развития (до рождения и в первые месяцы и даже годы после рождения) мать для ребенка — его мир, его Вселенная. Из этого «материала» ребенок строит самого себя и весь остальной мир (который «не-Я»). В психологии это называют «Рабочая модель «Я-Мир»». Именно рабочая. Мать — не просто источник удовлетворения потребностей ребенка, она именно средство и способ построения себя и представлений о мире. О том, каким этот мир является для меня, как он ко мне относится, что от него ждать. И эти функции матери в освоении ребенком мира все время изменяются, причем в сторону усложнения. Сначала ребенок полностью «сливается» с матерью, как бы используя ее для понимания себя, своих состояний, их оценки (что такое хорошо, и что такое плохо?). Этот процесс начинается еще в утробе матери, а закачивается только через несколько месяцев после рождения, но в некоторых отношения (например, освоении того, как относится к успеху и неудаче, в усвоении половой роли и т.п.) частично продолжается до конца детства и даже юности. Затем ребенок начинает «отделяться», и это тоже процесс постепенный и весьма сложный, а главное, «парциальный». Ребенок строит свою целостность как бы по частям, окончательно «собирая» себя только к юности. Наиболее интенсивно этот процесс происходит до трех лет, но начинается уже в конце первого полугодия жизни. Именно в этом возрасте (до трех лет) основной фигурой, в которой воплощается Мир, и является мать. Позже ей «помогают» и другие. Однако, для того, чтобы отделиться (стать самостоятельной, целостной личностью), надо сначала создать то, от чего отделяться (целостность, единство себя и матери). Если процесс «объединения» не удался, то эта задача будет стоять перед человеком всю жизнь, тормозя процесс отделения (то есть достижения личностной зрелости).

Пока происходит объединение и первые этапы отделения, роли матери и отца (и других близких взрослых) практически одинаковы. Все они «объединяются» в позиции матери, создавая таким образом для ребенка более «разнообразную картину мира». Конечно, это мир обязательно должен быть стабильным, ведь он только еще строится самим ребенком (то есть это должны быть постоянные взрослые, а не часто меняющиеся). Пока еще нет существенной разницы в построении себя и мира мальчиками и девочками. Но позднее она появляется, то есть роль матери для детей разного пола становится не одинаковой. Для девочек после трех лет основная задача — освоение половой роли, для нее мать — образец, та часть мира, которую надо «примерять на себя», а заодно и все, что с этим связано: отношение другого пола (отца к матери и к ней как будущей женщине и матери), отношение детей (кукла — модель ребенка, по отношению к которой девочка выполняет роль матери, как ее мать — к ней самой). В этом возрасте (3-6 лет) может появиться пристальное внимание к матери, чувствительность к ее оценке, некоторая конкуренция за внимание отца и очень и особенная чуткость к тому, как отец относится к матери, а мать на это отвечает. Все меряется на себя и усваивается накрепко.

У мальчиков в этом возрасте любовь к матери искренняя, нежная, они очень обидчивы и ревнивы по отношению к «конкурентам» (отцу, друзьям матери, своим братьям и сестрам и даже чужим детям). Не менее чутко, чем девочки, воспринимают и усваивают модель супружеских отношений. Для них важны со стороны матери ласка, сочувствие — и признание их «мужского достоинства» одновременно.

Таким образом, мать нужна ребенку всегда, в любом возрасте, причем всегда «по-разному», но это различие выражается не количественном измерении, а в качественном.

Папа для ребенка

В нашей культуре семья состоит из отца, матери и их детей, и роли обоих родителей в воспитании детей не одинаковы. Как и мать, отец нужен ребенку всегда, и в каждом возрасте «по-разному». Конечно, отца в любой его роли по отношению к ребенку заменить легче, чем мать, здесь шире возможность частично или полностью выполнить эту роль другим мужчинам в семье и вне семьи. Однако, сейчас мы говорим об отце «в общем». На первых этапах развития ребенка отец может брать на себя часть материнских функций, выполняя их, конечно, по-своему. Его собственная, отличная от матери, роль состоит в защите и охране единства матери с ребенком, обеспечения им уверенности, спокойствия, поддержки, психологического комфорта. Он как бы создает тыл, на фоне которого ребенок ощущает мир прочным и доброжелательным, а себя в нем спокойным и уверенным.

Несколько позднее отец становится эталоном социальных норм и правил, в нем воплощены функции «требователя», «оценщика», он поддерживает ребенка в стремлении этим правилам следовать. Не менее важной становится его роль защитника, причем в основном от внешних по отношению к семье влияний. Одновременно отец выполняет еще одну важнейшую функцию. Он способствует личностному становлению ребенка, его отделению от матери, извне их первоначальной общности признавая самостоятельность как матери, так и ребенка. Он становится «третьей силой», помогающей ребенку выстроить новый, раздельный с матерью, мир. Еще позднее (после трех лет) отец воплощает в себе образец половой, семейной и социальной роли мужчины. Здесь его функции для мальчика и девочки начинают различаться. Мальчик воспринимает его сначала как образец своей будущей роли по отношению к матери (в которой воплощается образ будущей супруги, матери его детей). В этом случае отец становится гипотетическим конкурентом, возможна и правомерна ревность к нему. Позднее для мальчика отец — это образец мужчины в обществе. Ну, и конечно, он всегда остается образцом роли отца, которую мальчик когда-нибудь станет выполнять сам.

Для девочки отец — это тот, кто сначала ее любит, но по-другому, чем мать, а затем любит ее, «как маму». Ей важно, что бы отец видел и ценил в ней те же качества, которые, как она сама видит, он ценит в маме (женственность, кокетство, мягкость, и, конечно, материнство — способность рожать и воспитывать детей). В дошкольном возрасте девочка может ревновать отца к матери. Позднее она «примеряет» его образ на своих друзей и потенциальных партнеров. Разумеется, отец всегда остается для нее защитником и ценителем ее развивающейся женственности.

Таким образом, функции отца и матери для ребенка сначала почти одинаковые, затем начинают различаться, и чем дальше, тем больше. Однако, оба родителя нужны в любом возрасте. В семьях со взрослыми одного пола (это обычно женские семьи — мама, бабушка, сестры, тетки) родитель (чаще всего — мама) стараются выполнить обе роли, что невозможно. В том-то и суть, что ребенок может разобраться в мире и его «составляющих» только тогда, когда у каждого четко определены его роль, статус, особенности. В противном случае получается, что у ребенка нет ни полноценной матери, ни полноценного отца, а нечто среднее, чего в жизни на самом деле не бывает. Лучше хорошо выполнить свою роль, позволив ребенку познать функции другого пола на примере родных, соседей, друзей. Наверное, в более сложной ситуации оказываются дети отцов-одиночек. Но с другой, стороны, папы более настроены предоставить ребенку «образец мамы» в лице любой женщины (бабушки, тетки, няни, воспитательницы). Ясно одно. Ребенку родители абсолютно необходимы, видимо даже больше, чем он им.

ЧТО ЖЕ ГЛАВНОЕ?

Может быть главное, это чувство того, как мы нужны нашим детям? А это уже не только удовольствие, но ответственность, груз забот, а часто и разочарований. Попробуем задать себе вопрос: что чувствует человек, который знает, что он для другого — предмет ответственности, забот, должен оправдать его планы и надежды, требует огромных затрат сил и времени? Наверное, любому из нас в такой позиции было бы не просто. А многие вообще постарались бы ее избежать. В любом случае, расслабиться тут не удастся.

А как понимает человек, что его любят? Наверное, по тому, какое удовольствие испытывает любящий, находясь рядом и вступая во взаимодействие. Ну и конечно, если готов помочь и поддержать. Оказывается, когда речь идет о наших детях, это весьма не просто. Ведь мы всегда чего-то ждем от ребенка, оцениваем его достижения, стараемся не столько ради его настоящего, сколько ради будущего. Но малыш живет «здесь и теперь», ему недоступны наши мысли о том, что будет через много лет (это целая вечность, и даже для ребенка постарше она просто не существует). А значит, мама не здесь, не со мной, я ей не нужен. Как же совместить родителям это настоящее и будущее? Есть один вечный и беспроигрышный способ. Учиться у самого ребенка. Он своим поведением, всеми своими проявлениями подскажет нам, что и как делать.

Конечно, главное, в чем нуждается ребенок — это любовь и принятие. Это требует много времени и душевных сил. Но время, которое мы отдаем своим детям — ведь мы его не теряем. Никто не скажет, что часы, проведенные с любимыми (которых, как известно, не наблюдают) — это потеря. Напротив, мы стараемся растянуть это драгоценное время. А ведь ребенка мы любим едва ли не больше, чем кого-либо другого в мире. Кроме того ребенок — постоянно меняющийся, растущий, преобразующийся мир. Причем мир, который мы творим своими руками. Из живого сделать еще более живое — вот работа для волшебника, говорил устами своего героя-волшебника Шварц. Творить ребенка — настоящее дело создателя. Но, как в любом творчестве, важен не столько результат, сколько процесс (и тут нельзя забывать, что только такой процесс, который сам по себе увлекает творца, позволит создать подлинный шедевр). Кроме того, результат творения (ребенка, который вырастет) надо будет отдать (ему самому и другим), он уже не будет нам принадлежать. Но творец растет вместе со своим произведением в самом процессе его создания, а не любуясь на уже сделанный продукт. Это продукт он делит с другими и отдает им. Наш бесценный багаж — то, что мы получаем в общении с ребенком каждую минуту нашей жизни. Это общение может превратиться в увлекательнейшее путешествие, в котором каждое следующее мгновенье открываются все новые, неизведанные, прекрасные тайны бытия. И это не метафора, это истинная правда, ведь речь идет о развивающейся душе ребенка, всегда неповторимой, неисчерпаемой, неожиданной. Более того, мы — не просто наблюдатели, мы живые участники, создающие все это богатство.

И еще одно замечание. Что значит быть вместе? Быть в одном месте с другими. И каждый из тех, кто в этом месте — уникальный, живой, такой, какой он есть. Ребенок познает эту простую истину только тогда, когда мы поймем ее сами. Мы — каждый в отдельности уникальны и неповторимы, и мы в этом месте вместе, потому, что мы любим и нужны друг другу.

А ЕСЛИ У РЕБЕНКА «РОДИТЕЛЬ-ОДИНОЧКА»?

Тема семьи с одним родителем в последнее время становится все более актуальной. Я не оговорилась, речь идет именно об однородительской семье, а не только о матери-одиночке. Сейчас нередко одинокими родителями становятся отцы. Поэтому мне кажется, что дело не столько в качественном изменении понятия «мать-одиночка» (которое, конечно же, сильно отличается от того, что было еще лет 10-20 назад), а в изменении социального статуса семьи как таковой, в результате чего мы сами начинаем иначе смотреть и на родителя, воспитывающего ребенка (или детей) без второго члена супружеской пары, и на детей из такой семьи. Первое, в чем следует здесь разобраться, это в том, о ком идет речь — о ребенке, или о родителе. Для ребенка необходима модель семейных (супружеских и детско-родительских) отношений, в которой были бы достаточно четко определены роли мужчины и женщины (поскольку на нашей планете два пола, и их роль в воспроизводстве различна) в обоих формах семейных связей: роли мужчины и женщины как супругов и их же роли как родителей. Эти роли ребенок имеет возможность усвоить не только из опыта отношений своих родителей, но и из многих других источников: бабушки и дедушки, родственники, партнеры своего родителя, семьи их друзей, а позднее вся доступная информация из всех культурных источников. При этом открытые и честные отношения взрослых помогут ребенку разобраться в том, как бывает в жизни, как желательно, чтобы было, и что надо делать, чтобы было именно так. Есть и еще одно соображение. Ребенок приходит в мир всегда впервые. Он еще не знает, что хорошо, а что плохо, как должно быть, а как нет. И только мы сами определяем для него значение его собственного опыта. А статус семьи, что ни говорите, является социальным и историческим. В течение многих веков для выращивания и воспитания потомства необходимы были усилия полной семьи (которая, не будем забывать, в разных культурах весьма разная). Неполная семья не могла обеспечить детей всем необходимым и сформировать у них потребность в создании таких же полных условий для своего будущего потомства. Теперь все иначе. Материальный аспект остается важным, но его могут обеспечить старшее поколение, или возможно такое перераспределение функций в семье, когда «одинокий» родитель зарабатывает деньги, а другие члены его семьи помогают в воспитании детей. Кстати, эта модель сейчас становится все более популярной. Причем, именно женщина в подобной роли становится наиболее успешной. Наверное, это естественно, и по отношению к ребенку правильно (поскольку в раннем возрасте ему необходима именно мать, или другой человек, выполняющий ее функции). По многим причинам женщина для этой роли подходит лучше, чем мужчина. В большинстве культур (как прошлых, так и современных) специфические функции отца (когда он не дублирует мать, а становится образцом половой роли и эталоном и контролером социальных норм и правил) включаются примерно на третьем году жизни. В однородительской семье дело осложняется тем, что родитель старается совместить в своем лице обе роли (материнские и отцовские), автоматически обедняя каждую, а зачастую практически лишая ребенка их полноценного выполнения. Таким образом ребенок остается своеобразным «сиротой», не имея ни одного полноценного родителя. Это положение вполне может быть исправлено, если мы предоставим возможность ребенку усваивать роль «недостающего» в семье родителя на других примерах. Ведь главное в том, чтобы ребенок был защищен нашей искренней любовью, тогда он никогда не почувствует себя обделенным и неполноценным. Главное, чтобы мы сами не переживали эту неполноценность и не транслировали ее ребенку.

Митрополит Лимассольский Афанасий

Помню, одному мальчику я как-то советовал побольше бывать дома. В ответ он сказал мне:

– Где это – дома, отче? Про какой дом вы говорите? Разве у меня есть дом?

Доходит до того, что перед тем, как начать разговор с подростком о послушании родителям, невольно задаешься вопросом: а с родителями ли он живет? Не знаешь ведь, какие у них отношения… Начинаешь говорить с ребенком про дом, про семью, а потом видишь его родителей и понимаешь: на его месте ты бы тоже не смог жить с ними.

Очень часто родители приходят ко мне с жалобами на детей.

– Отче, у меня такой трудный ребенок! У него такие проблемы…

– Хорошо, приводи его, поговорим.

Ребенок приходит, и в девяноста процентах случаев выясняется, что проблемы не у ребенка, а у родителей, которые его привели.

Приведу простой пример.

При нашей митрополии существует социальная служба «Покров», где оказывается помощь наркозависимым. И вот помимо групп, где проходят терапию молодые люди, есть группы для их родителей, с которыми работают психологи. Мы сделали это потому, что родители также нуждаются в серьезной поддержке: ведь им предстоит заново принять своих детей.

Так вот: в родительских группах у всех наших психологов происходит «выгорание». Они просто не выдерживают такой работы. Пара месяцев – и специалист приходит и просит: «Пожалуйста, дайте мне лучше еще пятьдесят наркоманов, только заберите родителей! Я больше не могу. Мы не понимаем друг друга».

К сожалению, мы, взрослые, бываем иногда настолько упрямы и непоколебимы в собственных предрассудках, что вместо того, чтобы помогать своим детям, фактически уничтожаем их.

Самоубийство и монашество было для нее примерно одно и то же

Однажды я исповедовал в монастыре святого Ираклидия (Никосия). Был уже поздний вечер, когда ко мне подошла монахиня и сказала:

– Отче, здесь есть одна молодая девушка. Она уже два часа сидит в углу, плачет и ничего нам не говорит. Уже поздно, монастырь скоро закроется… Как с ней быть?

Я попросил привести девушку ко мне, и, когда она подошла, стал осторожно расспрашивать: откуда она, кто ее родители, как она здесь оказалась. Девушка была из Никосии, из обеспеченной семьи. Ее школа находилась в семи километрах от монастыря. И вот она пешком прошла все эти семь километров, потому что боялась идти домой, так как плохо написала контрольную.

Девушка сказала мне:

– Я хотела убить себя. Но потом решила: стану монахиней!

Я призадумался. Похоже, самоубийство и монашество было для нее примерно одно и то же. Действительно, многие сегодня так и думают.

Я спросил, как зовут ее родителей, и попросил их номер.

– Понимаешь, – сказал я девушке, – если ты не скажешь, кто твои родители, нам придется вызвать полицию. Тебе нельзя оставаться в монастыре, нельзя становиться монахиней – монашество не принимают ни по такой причине, ни в таком возрасте. Поэтому дай мне телефон родителей.

Я позвонил им. Это оказались состоятельные, очень порядочные люди, любящие свою дочь – но при этом совершенно неправильно с ней обращающиеся. Подумайте сами: девочка боялась их настолько, что не смела явиться домой с двойкой за контрольную! Не смела, потому что добрая мама сказала ей: «Еще одна двойка – и домой можешь не приходить!»

Родители приехали за ней, мы поговорили.

– Мы же хотим своей дочери только добра! – сказали они.

Конечно, хотят добра, но такое добро – никакое не добро, если не получается по-доброму.

Это не общение, а война

Самая большая проблема – не как быть с подростками, а как быть с нами, родителями. Как нам быть, если у ребенка проблемы.

Ведь это относится и к нам, священникам. Я хожу по школам, общаюсь с детьми, и они зачастую задают мне весьма неприятные вопросы. Специально.

– Почему вы, священники, ездите на «мерседесах»? Почему тратите церковные деньги и ничего не делаете? Почему постоянно ругаетесь?

В общем, спрашивают что угодно.

Я специально попросил других священников не ходить вместе со мной. Потому что они, бедные, сразу же начинают возмущаться – как, впрочем, и родители: «Разве можно так разговаривать с владыкой?» Их очень задевают подобные вопросы ребят.

– Отцы, – говорю я им. – Вы неправильно реагируете. Нужно дать человеку возможность сказать, что он думает.

Вершина искусства общения – уметь выслушивать абсолютно всё. И когда человек выговорится, то и сам потом будет слушать, что ты ему скажешь. Хоть два слова. К сожалению, в нашей стране по-прежнему не развито это искусство. Просто трагедия.

Мы любим лозунги и по любому поводу начинаем махать флагом, обозначая свою национальную, социальную, политическую или гражданскую позицию. Нам так нравятся эти лозунги, эта пропаганда, но редко можно встретить людей, действительно понимающих и способных объяснить то, что они говорят.

Более того. Мы не понимаем (хотя в нашей традиции есть такое), что настоящее искусство общения – не говорить, а слушать. Не надо ставить цель душить собеседника своим ораторским мастерством, забрасывая аргументами в стиле «он одно слово, а я десять». Это не общение, а война. Важнее слушать, чем говорить.

Представьте: человек приходит и говорит: «Я совершил убийство»

Когда я стал служить и исповедовать на Афоне, старец Паисий сказал мне:

– Исповедуя, ты будешь выслушивать тысячи слов. А в ответ нужно будет сказать только одно. Не надо много говорить. Исповедь – не для того, чтобы говорил ты, а чтобы говорили другие. Ты – слушай.

Святой Никодим Святогорец в одной своей книге, адресованной священнослужителям, пишет: «Очень важно, отче, дать человеку возможность сказать то, что он хочет, и так, как он хочет. И очень важно при этом не показывать ни удивления, ни отвращения, не смотреть на часы – потому что это разрушает ваше общение». Представьте: человек приходит и говорит: «Я совершил убийство», а ты в ответ начинаешь охать и ахать от испуга и отвращения…

Сделаешь так – и человек больше ничего не скажет. В этом и заключается искусство общения – и мы, родители, должны дать понять нашим детям, что готовы выслушать их в любой момент – без гнева, удивления и паники, что бы они ни сказали. И когда они всё скажут (столько, сколько хотят, и так, как хотят), тогда и мы можем тихо, спокойно привести свои аргументы – только без менторского тона, тут же вызывающего обратную реакцию.

И если последовательно ответить на все аргументы и утверждения, объяснив, почему вы не хотите, чтобы ребенок делал то-то и то-то – в девяноста пяти процентах случаев цель будет достигнута. Говорю вам: самые реактивные и агрессивные школьники впоследствии первыми идут на контакт. Они сами приходят ко мне, мы разговариваем – это замечательные ребята! Просто они испытывают нас, им интересно посмотреть, как мы отреагируем – будем ли в ответ обижаться, злиться и агрессивно вести себя по отношению к ним.

Вчера был ангелочком, а превратился в тирана

Переходный возраст, время так называемого пубертата, – это очень важный возраст. В этот период родителей могут ожидать такие неприятные сюрпризы, что им бывает еще хуже, чем самим подросткам – ведь, сталкиваясь с неадекватным поведением ребенка, родитель часто не понимает, как быть и что делать.

Однако не следует рассматривать каждый возраст по отдельности – детство, отрочество, юность и т.д. Человек начинает формироваться с момента зачатия – существование генетического кода научно доказано. Есть даже такая наука – пренатальная психология, или психология эмбриона, анализирующая особенности ребенка, который пока находится в утробе матери.

Можно сказать, что ребенок существует внутри собственных родителей задолго до своего появления на свет. Все мы знаем, какую важную роль играет наследственность: один ребенок несет в себе множество черт, унаследованных от родителей, дедушек и бабушек. И если понаблюдать за ребенком, зная его родственников, это легко можно увидеть – как много он берет от своих предков.

Поэтому не следует характеризовать человека по одному периоду пубертата. И не нужно удивляться, что мальчик, который еще недавно, в младших классах, был ангелочком, в старшей школе превращается в настоящего тирана с труднейшим характером. Никакой трансформации здесь не происходит. Ребенок – такой же, каким был в утробе матери. Он родился, подрос, достиг переходного возраста и скоро станет юношей. Но этот период – самый болезненный для родителей, так как подростку свойственно желание освободиться от их опеки и формировать свою точку зрения.

Переходный возраст – время исканий, сомнений, отрицания, стремления к свободе. Ребенку кажется, что на него постоянно давят – родители, учителя, общество. Он начинает искать примеры для подражания на стороне и стремиться примкнуть к самым разным объединениям – от рок-групп до спортклубов.

Этот возраст – трудный, но при этом очень красивый и важный: ведь именно сейчас у ребенка возводится фундамент, на котором впоследствии будет построена вся жизнь. В этот период молодой человек пересматривает все, что раньше принимал как данность, – то есть все, что ему говорили родители, учителя, дедушки и бабушки. И даже если эти вещи правдивы, истинны и не подлежат сомнению, подросток подвергает их сомнению все равно и нарочно отрицает, осмеивает, доходя до крайностей, – чтобы посмотреть на нашу реакцию, испытать нас, испытать родителей и всех вокруг.

Ребенок начинает думать, будто это зло – повсюду

Итак, в переходном возрасте ребенок склонен ставить под сомнение все, что ранее принимал как данность – родителей, учителей, Церковь, полицию, государство, т.е. любой социальный институт.

И с одной стороны, он во многом прав. Однако постоянные сомнения чреваты большой опасностью: если не успеет сформироваться верный фундамент, можно легко дойти до абсолютного отрицания, нигилизма, и тогда ничто уже не сможет коснуться сердца – ведь все отрицается.

Отрицается Церковь, школа, государство, семья – то есть все, на что свойственно опираться человеку. И когда возникнет необходимость в том, чтобы помочь такому подростку, как-то «зацепить» его – это будет невозможно из-за отсутствия «зацепок». Здесь кроется одна из главных причин, почему молодые люди попадают в группы риска, связанные с насилием, преступностью, наркотиками.

Но корень проблемы – не столько в молодежи, сколько во взрослых, то есть нас, как биологических, так и духовных родителях. К сожалению, все мы вынуждены признать свое бессилие и неумение правильно общаться с нашими детьми.

Мы совершаем трагические ошибки, за которые потом расплачиваемся – но в первую очередь за них расплачиваются наши дети. Разумеется, каждый родитель любит своего ребенка, желает ему только добра и, когда видит, что дитя мучается, сам начинает страдать. Но даже если он не замечает, не понимает этого, то все равно несет большую ответственность за состояние своего ребенка.

Если присмотреться к детям и подросткам, которые принимают наркотики, бунтуют против родителей и системы, становится понятно, что эти молодые люди вовсе не плохие или трудные, а напротив, обладают большой чувствительностью, которая не дает им терпеть замешательство и особенно лицемерие взрослых.

Да, они зачастую неправы. Часто все совсем не так, как им кажется, но они так видят, так чувствуют и такую картину в них формирует окружающая среда. К сожалению, здесь, помимо нашей ответственности, большую роль играют средства массовой информации. Вред, причиняемый ими в этой связи, огромен. Почему? Потому что они постоянно демонстрируют и показывают зло, так что ребенок начинает думать, будто это зло – повсюду.

Трансляция зла рушит основы, которые следовало бы укреплять

Возьмем, к примеру, нас, священников. Молодежь сейчас крайне плохо относится к Церкви. Почему? Потому что, стоит произойти какому-либо недоразумению, тут же телевидение, радио, газеты, интернет начинают обсуждать это по сто раз. И ни одного хорошего слова о Церкви. Согласны? Ни слова о проблемах, с которыми сталкивается современная молодежь, ни слова о том, как Церковь помогает им преодолевать эти проблемы, ни слова о тысяче других добрых дел…

Какими бы злодеями ни были священники, в нас ведь есть что-то хорошее! Разве может священник быть настолько плохим человеком – без единой хорошей черты? А по телевидению показывают одни недостатки. И вот смотрит потом ребенок на священника и думает: «А, это он! Лицемер, врун и обманщик…» Всё, говорить больше не о чем.

Или какой-нибудь учитель совершит где-то неверный поступок, и начинается: по телевидению, в интернете обсуждают, обсуждают, высказываются… После этого у подростка к учителям не может быть никакого доверия. То же самое – с любыми социальными институтами, с политикой.

Перед каждыми выборами устраиваются дебаты, и вот политики начинают оскорблять, унижать друг друга, а молодой человек смотрит на это и думает: «Как вообще им можно верить? Они ругаются, обзывают друг друга ворами, лгунами, предателями – не нужны нам такие руководители!»

Или появляется новость об отце, который изнасиловал своего ребенка – разве такое не травмирует детский слух? Из телевидения дети узнают такое, что само по себе никогда не пришло бы им в голову…

Вся эта бесконечная трансляция зла приводит к тому, что в душе подростка рушатся основы, которые, напротив, следовало бы укреплять. И когда однажды ему будет нужно помочь и для этого понадобится какой-то положительный пример, он просто не поймет: «А вы о чем?»